Тропой лесных чудовищ

За окошком регистратуры никого не было. В холле играло радио. Откуда-то доносился лай собак.

— Есть тут кто-нибудь? — спросила я.

Ответа не последовало. Миновав длинный коридор, я подошла к кабинету и открыла дверь.

— Доктор Карпентер?

В кабинете горел свет. Я заметила на столе чашку кофе и наполовину съеденную булочку. Но самой миссис Карпентер нигде не было видно.

«Я не уйду из клиники, пока не получу ответа на свои вопросы об отце, — решила я. — Мне нужно узнать правду. Ведь дело дошло до того, что я боюсь собственного отца. Так не может продолжаться».

Я подошла к стене кабинета, сплошь заставленной шкафами с маленькими ящичками наподобие картотеки.

Затем взглянула на дверь. Все тихо, спокойно.

Я стала рассматривать надписи на ящичках и вскоре обнаружила табличку: «Кадровые перестановки».

«То, что надо», — промелькнуло у меня в голове. Я выдвинула ящик.

Нашла папку с именем отца и открыла ее.

Пусто. В папке ничего не было.

Кто-то вынул из нее все записи.

Папка выпала у меня из рук.

Я села на корточки, чтобы поднять ее с пола.

И услышала встревоженный голос со стороны двери:

— Лаура! Что ты делаешь?

Глава XX НАПОЛОВИНУ СВИНЬЯ, НАПОЛОВИНУ ЧЕЛОВЕК

Я вскочила на ноги.

— Доктор Карпентер! — выдохнула я. — Извините.

Ее белокурые волосы блестели под ярким светом лампы. Зеленые глаза сузились, пристально глядя на меня.

— Что ты тут делаешь, Лаура? Что ты ищешь?

Я не стала ничего выдумывать. И рассказала ей все как на духу.

О том, как отец изо дня в день запирается в сарае. О камере, установленной над его дверью. И о странном вое, который время от времени доносился из сарая. Я рассказала ей о крови. И о самом страшном из своих подозрений: возможно, отец убивает животных.

— Я очень встревожена, миссис Карпентер. Я беспокоюсь за него, — проговорила я, не в силах унять дрожь в голосе. — И, по правде сказать, я его боюсь. Кроме того, он хочет отослать меня отсюда. Представляете? Он хочет от меня избавиться!

— Ну и дела, — выдохнула она, глядя мне прямо в глаза. — Жуть какая. Мне трудно в это поверить, Лаура. Честное слово. Твой отец хороший человек, даже если…

— Если что? Чем он занимается? С какой целью? — возбужденно выкрикивала я один вопрос за другим. — Вы должны это знать. Почему он ушел с работы? Вы должны мне сказать. Я имею право знать.

Миссис Карпентер глубоко вздохнула и, расположившись за своим столом, жестом пригласила меня сесть напротив.

— Ладно. Раз это так тебя тревожит, я расскажу, что произошло, — проговорила она после длительной паузы. — Но я должна тебя предупредить: это невеселая история, Лаура.

Я сидела, напряженно сгорбив спину и сцепив на коленях холодные, влажные ладони. И слушала рассказ доктора Карпентер.

— Мы с твоим отцом работали вместе над важными генетическими исследованиями. Мы занимались изучением животных. Но вскоре у меня появилось ощущение, что твой отец заходит слишком далеко. Он стал похож на одержимого. Работал днем и ночью. И с какого-то момента перестал говорить мне, над чем работает. У него появилось множество секретов. У меня возникло подозрение, что он ведет исследования сразу в нескольких направлениях. Возможно, он производил эксперименты, связанные с жестоким обращением с животными.

Я слушала очень внимательно, стараясь вникать в то, о чем говорила миссис Карпентер.

— А какого рода исследования проводил мой отец? — спросила я. — Что он надеялся обнаружить?

— Мы пытались понять, как могут быть использованы гены в борьбе с вирусами. Исследуя генетическую структуру клеток животных, мы хотели научиться изменять генетические коды и тем самым предотвращать заболевания — причем не только у животных, но и у людей. Ты понимаешь, о чем я говорю? — спросила она.

— Думаю, да, — кивнула я. — Если у животных появятся гены, способные успешно бороться с вирусами, мы сможем научиться создавать гены, борющиеся с вирусами в организме человека, — заключила я.

— Совершенно верно! — воскликнула доктор Карпентер. — Это будет грандиозное достижение, которое повлечет за собой переворот в медицине.

Она откинулась на спинку кресла и продолжала:

— Но, как я уже сказала, твой отец зашел слишком далеко в своих исследованиях. Я то и дело слышала пронзительные стоны, доносившиеся из его лаборатории. И он отказывался объяснять мне, чем занимается. Меня это очень беспокоило.

Она издала глубокий вздох.

— Отношения между нами резко обострились, — продолжала она. — И я заговорила о том, что он должен покинуть клинику. Тогда твой отец пообещал прекратить сомнительные эксперименты. Однако в один прекрасный день я не смогла найти свои записи, связанные с важными экспериментами. Я обнаружила, что они исчезли. Никто не знал, где я хранила эти бумаги. Никто, кроме твоего отца. Это было ужасно. Как я могла работать с человеком, которому не могла доверять? Я попросила твоего отца покинуть клинику. Надеюсь, ты понимаешь, что по существу у меня не было выбора.