Тропой памяти (СИ)

— Лук не отдам — предупредила она. Орк подумал, но возражать, как то ни странно не стал, и сделал девушке знак следовать вперед по коридору. Пожав плечами, Шара нырнула в узкий скальный проход, широко разведя ладони выпрямленных в стороны рук: отчасти для демонстрации мирных намерений, отчасти — из-за боязни налететь в темноте на какой-нибудь каменный выступ стены.

К ее удивлению, было не так уж и темно. Вдали, в самом конце коридора, гладкие стены отражали рассеянный тусклый красноватый свет, словно бы от костра. За спиной шумно стучал сапогами хозяин пещер.

Поворот — и коридор окончился. Взору предстала небольшая округлая пещера, в центре которой возле небольшой жаровни сидели восемнадцать орков, одетых кто во что горазд. Здесь же лежало оружие: в основном, топоры и среди них — пара странного вида мечей. Появление новых действующих лиц не осталось незамеченным: орки немедленно повернулись в строну вошедших. Восемь пар непроницаемо-черных глаз подозрительно рассматривали приведенную их товарищем женщину.

— Рушнак… Ты че — вконец обалдел? — подал голос один из сидящих. — Ты кого это приволок, а? Я тебя спрашиваю!

Названный Рушнаком сделал шаг назад и почтительно смерил взглядом Шару, словно желая показать: вот, мол, оно, все верно, ничего не перепутал, и вообще — сам-то слепой, что ли?

— Ирк-мани… — объявил он с радостной уверенностью. Но собеседник душевной простоты Рушнака не оценил. Отставив глиняную плошку, он нарочито неспешно отряхнул колени и поднялся, выпрямившись во весь свой немалый рост. Объем мускулатуры плеч поражал с первого взгляда.

— Рушнак… Ты тупица — констатировал он. — Ты посмотри на нее хорошенько. Ничего не замечаешь, а?

— Э-э… — недавний провожатый лучницы казался донельзя озадаченным. Шара хотела было объясниться на тему своей странной для орка внешности, но оказалось — незачем.

— Не на нее, на плащ смотри! — не выдержал высокий. — Ну как? — и он издевательски склонил голову, скрестив руки на груди.

— Н-ну, двухцветный… — подал голос кто-то из сидящих. — Кожа, кажись…нарисовано чего-то… Плащ как плащ, че ты взъелся?

Вожак нехорошо усмехнулся. Не обращая внимания на комментарии с места, он медленно, вразвалочку, приблизился к Рушнаку и ни слова не говоря, сгреб горе-конвоира за ворот рубахи.

— Ты кого привел, болван?!

Зазвенела сталь, в воздухе пещеры запахло тревогой и страхом. Вокруг Шары мгновенно образовалось кольцо: лица — угрюмые, презрительные, любопытные — обступали со всех сторон. Чья-то лапа схватила за плечи, заламывая локти назад.

— Э-эй, родные! Спокойно…башкой вас об камень! Вконец одичали, на своих уже кидаетесь! — возмущению Шары не было предела.

— У нас все свои дома сидят! — ощерился орк, учивший Рушнака жизни. Взгляд вожака весьма недвусмысленно остановился в вырезе девичьей рубашки, правда, по несколько иным соображениям, чем можно было бы предположить в подобной ситуации. От резкого движения поверх одежды выпала грубая стальная цепочка с овальной бляхой. И тут до Шары дошло. Форма Мордорских вооруженных сил со всей положенной символикой, оружие, жетон…вот в чем причина столь нерадушного приема! Да, похоже, так оно и есть, но тогда…хм…

— Отпустите… — негромко и устало произнесла она, глядя в глаза вожаку. — Я не ищейка Гортхара и не его гончая, я пришла одна. И на ваши убеждения мне плевать. Живите и подыхайте как угодно, хрен с вами! Гошул'дулу габагубуз лат[60], дайте пройти…

— Далеко? Я не очень люблю, когда по моим пещерам шныряет всякая шушера в красноглазых доспехах. Даже если она утверждает, что в настоящий момент имеет самые мирные намерения…

— Не при чем здесь доспехи… — досадливо поморщилась Шара. — Тут… У меня есть одна небольшая проблема… — она потерла шею, подбирая слова, но вожак уже отреагировал столь же мгновенно, сколь и непредсказуемо.

— А…щас! Сулхур! В котле там че-нить осталось, нет? Тащи сюда, бегом…

— Нет, спасибо! — улыбнулась Шара, изо всех сил давя желание рассмеяться в голос. Да, вот такой он, народ иртха: чужака порвать готов, своих встречает с подозрением, но коли беда — все сородичу отдаст, не задумываясь. И еду, и одежду, и последний глоток из фляги… — Не надо! Я не об этом… насчет лархана и прочего…Это не показатель, хм. Скорее, даже наоборот. Просто это все, что у меня осталось после того, как…Короче, у меня возникли определенные трудности с отданием священного долга и все такое…

— Не понял? — сощурился вожак. Ну еще бы! Нагородила тут, сразу и не разгребешь…Ну, не поворачивается язык по-простому…прямо…

— Я дезертир… — выдавила она через силу.

— Ха! Нашла перед кем оправдываться! — фыркнул Сулхур, ожесточенно отдирая от днища котелка пригоревшие остатки ужина. Прочие тоже глядели беззлобно, кто-то даже ухмыльнулся в ответ.