Тропою Белого Круга. Подкидыш Древних (СИ)

— "Активных внешних устройств не обнаружено", — прошло не меньше четверти часа прежде чем пришёл ответ. Еда на тарелках передо мной успела заметно остыть, а я только пошевелился. Разочарованно пожав плечами, решил добиться от барона разрешения тщательно порыться в его хранилище редких артефактов древних магов.

С тех пор я подолгу не вылезал из четырёх комнат Хранилища, как его назвал отец. Жаль, что в пятую комнату, которую он называет Особым Хранилищем, я доступ так и не получил. Что только не перепробовал в попытках определить в амулетах Древних хоть какое внешнее устройство. И прикасался, и на шею себе надевал, и ко лбу прикладывал, так, на всякий случай. Бесполезно. Ответ на мой запрос неизменный:

— "Активных внешних устройств не обнаружено".

Видимо те Древние маги, что создали их, оказались недостаточно древними. Или в самих артефактах что-то сломалось. Ну ничего, я ещё не всё перебрал, время есть. Кстати о времени — дневное патрулирование уже клонится к своему долгожданному окончанию. Приказав возвращаться по назначенному маршруту, я первым последовал выбранным путём. Шелль, кажется, дуется на меня за то, что я целыми днями молча пропускаю его многочисленные шуточки мимо ушей, не обращая внимания на дружное ржание бойцов. Те тоже в последнее время недоверчиво косятся в мою сторону. Ну не объяснять же им, что я занят общением со своей нейросетью. В дурку в этом мире забирать не принято, но попасть под подозрение в одержимости демонами Некотана оказалось бы значительно хуже. Местная инквизиция, насколько мне известно, совсем не дремлет и с упоением протапливает подозрительными людьми атмосферу. В самом деле, лучше бы жанаитами занялись всерьёз.

От тягучих и столь же тягостных мыслей меня оторвали резкие звуки окружающего мира. Где-то за городом отчаянно заухали армейские пушечные метатели, прокатились отдалённые раскаты мощной магии. Даже ощущение её применения донеслось в виде лёгкого пощипывания на коже. Наученный первыми днями этой странной войны, тут же скомандовал:

— Опасность! Защитные амулеты к бою! Шелль, щиты! — сам активировал все свои амулеты — после всего пережитого ничто уже не кажется лишним. Так мы и стояли посреди улицы, окутанные разноцветными сполохами защитных плетений, пугая редких прохожих. Вопреки моим ожиданиям, ничего не произошло. Грохот боя за городом нарастал, но жанаиты на этот раз никак себя не проявляли. Почувствовав себя глупо, скомандовал отбой. Нужно будет не забыть взять у лекаря успокоительное зелье — что-то слишком резко стал на всё реагировать.

***

Мастер Эхтеандро, откинувшись в кресле, молча смотрел на вошедшую Камаю. Магесса уже вполне оправилась после Испытания Разума, в котором едва не погибла. А ведь могла тем самым выбросом силы Хрраг'Тииля уничтожить весь город. Вместе с самим Эхтеандро. Это в его планы точно не входило. Целую седмицу истерзанная ритуалом магесса пролежала в беспамятстве, прежде чем перепуганная служанка примчалась в кабинет Мастера с известием, что госпожа очнулась. Очень вовремя, план принесения города в жертву оказался на грани срыва из-за бессознательного состояния главной помощницы исполнителя ритуала.

— Как ты, Камая? Я переживал… — Эхтеандро постарался изобразить на лице участие. Кто она ему? Очередная фигура в большой игре, призом в которой является возросшее могущество. Ставка обычная — своя голова и бессмертная душа в придачу. Да только за годы взращивания этого талантливого цветка на невзрачной клумбе магической поросли, Мастер успел проникнуться к магессе какой-то особенной привязанностью и симпатией. Никогда не интересовавшийся даже своим многочисленным потомством безжалостный служитель Ж'а однажды поймал себя на том, что испытывает к Камае отцовскую любовь. Уже то, как он пытался сдержать поток демонической силы, граничило с безумием. Куда как проще было метнуть Сияние Спашта, чтобы сжечь Испытуемую прежде, чем её тело накроет Непроницаемой Оболочкой перед неминуемым выбросом энергии Некотана, но нет, ввязался в поединок чуть ли не с самой Бездной. Оправдывая свою минутную слабость важностью Камаи для исполнения плана, Эхтеандро понимал, что пошёл на немыслимый риск собственной гибели в страхе потерять любимую ученицу. С правильным исполнением завтрашнего ритуала, пусть и значительно труднее, он справился бы и сам.

— Уже всё хорошо, Мастер, — магесса осторожно опустилась в кресло напротив возлюбленного Учителя. Ещё в тот вечер, когда она испуганно впорхнула в его комнату в доме шергетского главного казначея, тогда ещё совсем юная девушка задохнулась от нахлынувших чувств. Никогда после этого Мастер не причинил ей ни зла, ни бесчестия, как и пообещал в тот памятный вечер. Тогда она стояла чуть живая, испуганно ловя каждое слово — ведь решалась её судьба, а вершителем был такой обаятельный и могущественный господин. Мастер. Память чуть омрачилась несуразным происшествием с младшей сестрой, Риссой.