Тропою Данте

Ваше биологическое «я» подчиняется необходимости выживания. Оно хочет, чтобы все ваше внимание было направлено на поиск признаков опасности или угрозы как в вашем теле, так и в окружающем мире. Оно хочет, чтобы вы беспокоились, внимательно планировали жизнь так, чтобы ничего не разладилось, раздражались и охраняли свою территорию даже в простейших конфликтах, придумывали способы отступления, думали только о себе и становились подозрительными до паранойи в отношении других людей, чтобы оказаться готовыми ко всему. Иными словами, ваше биологическое «я» стремится контролировать все аспекты жизни и, как результат, постоянно посылает вам сигнал «сражайся или смывайся!»[1] даже в тех ситуациях, которые на деле не представляют опасности.

Ваше социальное «я» подчиняется необходимости быть «своим», получать одобрение, и потому хочет, чтобы все ваше внимание было направлено на оценку ситуации в соответствии с тем, приняли вас или нет. Оно хочет, чтобы вы сравнивали себя с другими, судили других, принижали их и превозносили себя, изыскивали возможности заработать максимум одобрения и наград, достичь более высокого положения и самоутвердиться, и чтобы вы настроили свои помыслы и поведение на достижение подобных вещей. Как и биологическое «я», социальное борется за выживание, но это выживание вашего образа самого себя, который является необходимой движущей силой этого «я». Оно посылает вам сигналы самооценки и эгоцентризма, чтобы держать вас на маршруте удовлетворения его потребностей.

Ваше духовное «я» принадлежит совершенно другому измерению, потому что оно не озабочено выживанием вашего тела или вашего представления о себе. Духовное «я» связано с созиданием самого себя. Оно знает, что все приходит и уходит, как часть естественного цикла, и спокойно принимает этот очевидный факт жизни. Его связь с созиданием проявляется в том, что духовное «я» подчиняется необходимости заботиться о жизни, о созидании, о том, чтобы вы выполнили свою роль, свое предназначение, пока вы здесь. Главное человеческое проявление этой заботы о жизни — любовь, а Дева Мария, Гуан Инь, такое проявление Бога, как Шехина,[2] и другие универсальные символы суть выражения этой любви, которая коренится в самом созидании.

Духовное «я» хочет, чтобы вы выполнили это любовное предназначение, поэтому старается удержать ваше внимание на своей истине и не позволить потерять себя в стремлении к ложным целям. Люди часто ошибочно направляют присущие им духовные импульсы на достижение какой-нибудь социальной цели, например на получение большего признания или более высокого положения, и, достигнув цели, все равно не чувствуют окончательного удовлетворения и покоя. Один из наших пациентов, например, рассказывал, как, получив награду Академии киноискусства, проснулся наутро с ощущением опустошенности. Другой описывал момент, когда он в первый раз оглядел свой заново обставленный, огромный, дорогой дом и подумал: «И что теперь?» Оба потеряли истинную цель и даже не понимали этого до тех пор, пока не осознали, как в действительности мало значат для них собственные социальные достижения.

В то время как ваше биологическое «я» посылает вам сигналы «сражайся или смывайся!», а ваше социальное «я» посылает сигналы самооценки и эгоцентризма, у вашего духовного «я» свои сигналы: оно посылает ощущение тоски и утраты, когда вы отходите от своего предназначения, и направляет сигнал начать новый поиск, когда вы оказываетесь слишком далеко от истины.

Как видите, каждый из трех элементов вашей природы требует разного, и каждый элемент хочет, чтобы вы сосредоточились именно на его потребностях. Ваше внимание постоянно тянут в разные стороны, и если вы чувствуете себя «одновременно везде» — как, по их словам, происходит со многими людьми, — то лишь потому, что вы так устроены. Элементы вашего естества энергично соперничают друг с другом. Все их потребности неоспоримы, и все потребности надо удовлетворять. Вопрос в том, как их лучшим образом согласовать, чтобы мы могли жить в насколько возможно более полной внутренней гармонии.

ОТКРЫТИЕ ДАНТЕ

Ассаджоли умер в 1974 году, и нам не довелось с ним встретиться. Но в 1990 году, после многолетнего изучения, а потом и преподавания его метода, мы ощутили непреодолимое желание углубить нашу связь с ним и посетить родной город Ассаджоли, Флоренцию, в архивах которого хранились его рукописи. У нас была собственная практика, и мы не могли позволить себе надолго оставлять работу, но понимали, что ехать должны — для нас это было паломничеством, — поэтому в конце концов отправились туда, решив остановиться в городе на месяц.