Тропою разведчиков

Ночь была теплая, звездная. Поужинав, все расположились на ночлег, но спать не хотелось. Ребята перешептывались, не решаясь высказать вслух то, что их занимало. Всех храбрее оказалась Наташа.

— Петр Сергеевич, вы обещали рассказать нам на привале, как партизаны шли к подводной лодке.

Подумав немного, Запольский ответил:

— Ладно. Посумерничаем немного. Расскажу я вам о мужестве и храбрости людей, с которыми когда-то шагал по этим тропам. Не о той показной храбрости, какую сегодня проявил Женя Андрющенко, рисковавший жизнью ради пустого лихачества, а о подлинной храбрости, которая приходит, когда человек знает, за что он борется.

Глава седьмая Трудный финиш

Подводная лодка, посланная из Севастополя, должна была подойти к берегу ночью.

Больных и раненых партизан сопровождала группа под командованием Рублевского.

Всем было тяжело расставаться с товарищами, но об этом нельзя теперь думать: главное — как можно скорей доставить раненых на Большую землю.

Путь предстоял трудный и долгий. Лишь через два дня, если ничего не случится, Рублевский со своей группой мог достигнуть вершины горы Ат-Баш и оттуда начать спускаться к берегу.

Глубокая тишина стояла в партизанском лагере, когда уходили раненые. Они шли, поддерживая друг друга; тех, кто не мог идти, несли на сплетенных из сосновых веток носилках.

Прошло два дня. Комиссар переставил флажки, которыми отмечал на карте предполагаемое передвижение группы на вершину Ат-Баш. Вечером должен был начаться последний, самый трудный этап пути — спуск по скалам к морю.

И вдруг из Севастополя пришла по радио тревожная весть. Радист кинулся к командиру. Забегал командирский вестовой. Ни на кого не глядя, прошагал в штабную землянку начальник разведки, за ним торопливо прошел комиссар.

— Весловского к командиру! — раздался чей-то зычный голос.

Молодой партизан бросился к землянке. Здесь уже собралось все командование отряда. На столе была развернута большая топографическая карта Крыма.

Командир внимательно посмотрел на юношу:

— Скажи, Весловский, ты спортсмен?

— Да, — ответил Анатолий.

— Каким видом спорта преимущественно занимался? — спрашивал командир, продолжая рассматривать открытое лицо и ладную фигуру юноши.

— Бегом на средние дистанции.

Перед войной на последней областной спартакиаде Анатолий занял второе место в беге на полторы тысячи метров. Это было, как ему казалось, очень давно…

— А где теперь твой чугунный бегун? — вдруг спросил комиссар.

Анатолий удивился. На спартакиаде он получил приз — чугунную статуэтку бегуна. Комиссар был членом жюри; он сидел за покрытым красным кумачом столом и, как казалось Анатолию, равнодушно следил за соревнованиями и за вручением наград. А вот, оказывается, помнит!

— Ладно, вызвали тебя не за тем, чтобы узнать, где твой приз. — Кременецкий улыбнулся и посмотрел на командира.

Командир отряда Панин встал:

— Слушай, Весловский. Только что получена из Севастополя шифровка. Подводная лодка за ранеными не придет. Вместо нее будут катера «морские охотники». Они подойдут через сутки после назначенного срока.

Анатолию стало страшно. Он сразу понял, что означает для раненых эта задержка на сутки. Сейчас раненые и сопровождающая их группа партизан уже, наверное, на отрогах горы Ат-Баш. С наступлением ночи начнется тяжелый спуск по скалам к морю. Нечего и думать, что сто человек смогут снова подняться, когда убедятся, что лодка не пришла. Их обнаружат там, где застигнет рассвет, окружат и уничтожат. Всех до единого.

Командир продолжал:

— Связи с группой Рублевского мы не имеем. Сегодня ровно в двадцать два часа они начнут спуск. Тебе понятно, что это означает?

Анатолий молча кивнул.

Командир посмотрел на часы:

— Сейчас шестнадцать часов. От нас до горы Ат-Баш сорок пять километров, из них десять — крутой подъем в горы, часть пути придется преодолевать в темноте. И на все это шесть часов! Шесть часов и ни минуты больше.

— Я понял, товарищ командир. Я все понял, — волнуясь, сказал Анатолий.

Командир испытующе смотрел на него.

— Партизан Весловский! Слушай приказ…

В землянке все встали.

Уточнив задание и определив по карте маршрут, Панин отогнул рукав своей гимнастерки и отстегнул ремешок часов:

— Возьми. Они будут твоим помощником… — Он надел часы на руку Анатолия. Часы были большие, с громким ходом. — И еще вот что, — закончил командир: — ты знаешь сам — с продовольствием плохо. Это все, что мы можем тебе дать…

Два кусочка сала размером со спичечную коробку и несколько сухарей передал Весловскому вестовой.

— Для марафонского пробега маловато, но съешь хоть это, — смущенно улыбнулся комиссар.

От лагеря на Сухой Альме до горы Басман примерно десять километров. Анатолий еще в землянке по карте определил, что это самая трудная часть пути: все время в гору. Зато дальше, по Ялтинской яйле [1]до Ай-Петри, будет легче. Подъемов и спусков там почти нет.

С самого начала Весловский взял довольно быстрый темп. Ему хотелось засветло попасть на яйлу. Темнеть начнет в шесть. Можно успеть.