Тропою Силы

Вот только, эта мысль настолько же меня вдохновляла, насколько останавливала. Величие. Что это такое? Признание остальных? Собственные достижения? А может и то, и другое? Но… зачем? Зачем оно мне нужно? Я ведь не хочу быть великой. Мне это не нужно. Сейчас не нужно. И я это понимаю.

Но раньше все было по-другому. Раньше, я хотела достичь и признания остальных, и взойти на вершины в познании Силы. И если с последним я согласна и сейчас, пусть по другим причинам, то вот первое… глядя на Шейда, а теперь и его мать, я уже не уверена, а нужно ли оно — признание кого-то, кто, по сути, тебе безразличен?

Шухр! — открылась дверь в которую вошла мастер Аала. Распаренная, в полотенце и счастливой улыбкой на лице.

Мастер Аала… поначалу я стеснялась своего учителя и её манер, ведь о стыде она кажется даже никогда не слышала. Зайти в каюту и спокойно переодеваться, говорить на откровенные темы, отвешивать шутки, от которых первые такеды я краснела как вареный краб. А еще, она любит улыбаться и в принципе пребывает в хорошем расположении духа. Даже когда у нас проблемы, очень большие проблемы, она продолжает улыбаться и веселиться. В этом вся она. Нас вот-вот съедят, а она и не думает становиться серьезней. У Шейда кстати, есть похожая черта. Не такая же, но около того. Как тогда, когда нас на первому году обучения занесло в пустыню и нам пришлось делать ноги от кремнеящеров. Мы тут выживаем, а этот ржёт. Еще раз глянув на подвязывающую лентами грудь Аалу в отражении иллюминатора понимаю, что они с сыном одного поля ягоды.

С другой стороны, это ведь хорошо. Аала никогда не унывает… или делает вид что не унывает, как бы плохо ей не было. Лишь единожды я видела явственную мрачную тень на её лице, когда спросила об отце Шейда. Больше тема не поднималась, а я и не лезла. Еще один короткий взгляд на задумчивого мастера, который с видом вселенских мук думала, красненькую маечку надеть, или зелёненькую?

А ведь она не только была сильна, в должной степени умна, но еще и очень обаятельна. Ведь чего у Аалы было не отнять, это фигуры и красоты. Где бы мы не появлялись, к ней обязательно кто-нибудь да клеился. Причем не важно, это мог быть и обычный человек, так и какая-нибудь уважаемая персона с верхов планеты. И все терпели крах. Здесь я видела просто кардинальную перемену в Аале. Она одним взглядом могла послать тебя в пешее эротическое направление, все так же мило улыбаясь. Других, особо не понятливых, она посылала пинком под зад. Были еще третьи, которые даже после этого не унимались и грозились карами, но последний улетел в окно с третьего этажа. Аала не любила церемониться, она действовала сразу. Помню, она просто походя зажарила охрану одного предприимчивого наркодилера. Пощада, ценность жизни, милость… о чем вы?

А когда мы были на Чикагу, я воочию могла наблюдать как от нее шарахается весь криминал. Вот серьезно, идем мы по улице, видим впереди патруль какого-нибудь клана, и как только те замечают нас, стараются тут же бочком-бочком скрыться. Позже я узнала, что мастер выросла на Чикагу, потому у нее и особая репутация, и заточенные зубы на местных… зато я наглядно узнала, что милой улыбкой, добрым словом, и молнией Силы можно добиться очень и очень многого.

И вот что интересно, у Аалы, по сути, все есть. Сила, уважение, влияние… она значимый член ордена, более того, даже отказалась от поста Мастера Храма Став Кеша, один из лучших бойцов, и, по сути, именно она добилась того самого Величия, о котором я когда-то задумывалась. Её боятся на Чикагу, признают на Калимаре, само её имя может повлиять в решении спора. Но… самое забавное, что я не вижу этого величия в ней. В смысле, поведения. Ведь оно как? Чем выше ты взобрался, тем выше задираешь нос. Это просто факт, который я неоднократно могла наблюдать. Он есть у всех, не важно, форсьюзер ты, или нет, просто у кого-то он прослеживается больше, а у кого-то меньше, вот и все.

Но Аала… ей было плевать. Вот просто плевать. На достижения, признание, награды, на орден, даже на саму Силу, ей было все это безразлично настолько, что она могла в любой момент этим пожертвовать. Мы не говорили об этом, но я это просто знала.

— Вес, может уже скажешь, что тебя гложет?

— А? — оборачиваюсь, глянув на мастера. Она как раз застегивала защиту поверх майки. Аала всегда носила легкий доспех, и меня к этому приучила, словно повседневную одежду.

— Ты битый час таращишься в иллюминатор, то и дело поглядывая на меня. Даже не одаренный бы понял, что тебя что-то гложет. Так что можешь не прятать эмоции, у тебя на моське все написано, — мне подмигнули.

— Ну… «гложет», не совсем то слово, — повернувшись обратно и подложив руки под подбородок смотрю на космос. — Просто… думаю.

— О чем?

— Мастер, а вы никогда не стремились к Величию?

— В каком смысле? — она присела на край моей кровати, а я полностью перевернулась к ней.

— Ну, в прямом. Самый признанный Дже’Дайи тот, кто добился значительных успехов в познании Силы. Разве вам не хотелось взойти на самый верх?