Тропою Толтеков

— Ну что ты все смешишь? — ответила на незаданный вопрос девушка. — Нас ты не выдумал. Слабо еще богов выдумывать будет. — И продолжая отвечать на немые вопросы, сказала. — Знакомься, я Чиракан. Можешь меня звать и Иксмукан и еще парой десятков имен — это дела не меняет. Я у майя и ацтеков что-то вроде богини любви и плодородия, той же Афродиты или Венеры. А играю я твоей судьбой с хорошо известным тебе пернатым. Догадался?

— Неужели Кецалькоатль?! — до Кости, наконец дошло повернуться, и он заворожено уставился на среднего ростом, довольно крепкого сложения юношу, одетого в классический индейский наряд. Тот приветливо махнул рукой гостю и ловко отбил подлетевший мяч.

Что-то произошло. Мяч больше не взлетел со стороны Чиракан. Костя резко повернулся и увидел, что богиня держит его в руках.

— Что-то не так? — настороженно спросил Костя, припоминая, что боги играли его судьбой.

— Нет, все так. Мне просто надоело, и я сдалась, — объяснила Чиракан.

— И что?..

— Он выиграл!.. — девушка, немного насладившись напряженным ожиданием гостя, сжалилась над ним и объяснила. — Пернатый змей считает, что твоя задача на Земле еще не выполнена, а вот мне ты очень понравился. Ты такой необычный, беленький! — потом немного наигранно грустно, совсем по девичьи, вздохнула и призналась. — Придется тебе возвращаться.

— Но ты не расстраивайся, — донесся голос подходящего к нему молодого человека. — Когда-нибудь, через много долгих лет, ты сможешь гостить в нашей пирамиде столько, сколько тебе вздумается.

— Подождите, я хотел еще так много у вас расспросить! — до Кости дошло, что сейчас его выпроводят обратно на Землю, и он так ничего и не узнает о древнейшей культуре и их богах.

— Не волнуйся ты так, бедненький. Мы совсем не такие жестокие, как нас представляют историки. Спрашивай, у нас есть еще чуть-чуть времени, пока тобой не перейдена критическая черта.

Костя почувствовал, как у него от восторга разъезжаются мозги — столько всего и сразу хотелось спросить.

— Тогда… почему ты здесь, Кецалькоатль? Ведь ты жил у Ацтеков?

— Действительно, бедненький! Какая же у вас, историков каша в голове должна быть! Я Пернатый змей. Просто наиболее известен под именем Кецалькоатль. Меня можно встретить и под другими именами, например, Кукумак или Кукулькан. Что это меняет? — потом юноша вздохнул. — Ты прав, я воплощался у толтеков, но мне не удалось… — было видно, что ему трудно об этом говорить.

— Да уж. Давай, я лучше об этом по порядку расскажу, — вмешалась девушка, подойдя и положив расстроенному юноше руку на плечо. — Тоже мне, несчастный наш, Змеик! Ладно, слушай, Костя, нашу грустную историю. Понимаешь, майя, ацтеки, мицтеки и другие индейцы — дети одной цивилизации, которую мы выращивали несколько тысяч лет. Племена и народы сменяли друг друга, от века к веку и от места к месту, и всюду мы пытались им помочь.

— Но зачем столько крови? — не удержался от возгласа Костя и тут же подавился своим нахальством. Настолько сильно резанули его слова по безмятежному взгляду богини. Ее лицо сразу как-то осунулось и погрустнело. Так что гость сразу попытался исправить ситуацию. — Простите, я не хотел вас огорчать.

— Нет, ты прав, — это море пролитой крови и есть наше проклятие, лежащее на всей цивилизации. Индейцы — они же несчастные дети, которые смотрели на жестокость природы и уверовали, что и им нужно поступать так же бесчеловечно, чтобы выпросить у нее милостей для себя. Не тебе объяснять, что все юные цивилизации болели этой детской, ничем неоправданной беспощадностью. Другим народам Земли удалось ее преодолеть, но в мире майя и затем ацтеков кровавые жертвоприношения кормили и плодили инфернальных чудовищ, которые, в свою очередь, требовали все больше жертв и жестокости. Однако развитие человека и общества не может быть основано на страданиях и насилии. Мы в течение столетий пытались привить в наших несчастных детях тягу к прекрасному, и толтеки, в конце концов, сумели развить высокую науку, религию и искусства.

— Подожди, а кто такие, эти таинственные толтеки?

— Толтеки таинственны для вас из-за того, что их пытаются отождествить с отдельным народом. Но это не народ, а качественное отличие людей, живших в городах и занимающихся наукой, философией и искусствами. Таинственности им придают их высокие достижения в постижении космогонии и создания своей, отличной от других цивилизаций, философии и мистики. Они были не только на севере, но и здесь в Яшчилане, Теночтитлане и других городах.

— Но почему так опечалился Кецалькоатль? — спросил Костя у девушки, видя, что юноша совсем погрустнел.