Тропою Верности и Веры. Акт 4

— Возьми, — произнес Каин, вкладывая сверток в подставленную ладонь амазонки, — это оставил твой паладин, когда шел во владения Лорда. Сказал, вернется за ним позже, просил сохранить. Думаю, теперь ты можешь взять его с собой.

Взвесив предмет на ладони, амазонка приоткрыла край ткани.

«Камень Душ! — в изумлении подумала девушка, рассматривая край серого, продолговатого камня размером с её ладонь. Внутри, глубоко в темной оболочке, едва заметно теплилась багровая искра. От идущего изнутри света каждая трещинка, каждая извилина становилась видна, подсвечиваемая потусторонним огнем. — Искандер опасался… Или он точно знал, что может не вернуться оттуда?».

— Благодарю тебя, Каин, — амазонка закрыла камень тряпицей и пристроила ценную поклажу в поясной мешочек. Сшитый из крепкой кожи, тот был надежно прикреплен на поясе девушки, недовольно поморщившейся от очередного осмотра собственного доспеха, оставлявшего тела открытым больше, чем привыкла дочь берегового народа. Она бы предпочла надежную крепость старого нагрудника, но увы — приходилось соответствовать выбранной роли. Насколько Уна помнила, те прислужницы Андариэли, которых она убивала в первый поход с паладином через болота, носили еще меньше одежды. Сказать по правде, пышные формы демониц скрывали разве что узкие полоски материи и шлемы, поверх распущенных волос. И пики, которыми те, как успела убедиться Уна, они пользовались преискусно.

— Доброго пути, амазонка, — пожелал Каин, оглядев девушку напоследок. Опираясь на посох, старец побрел прочь, а раздраженная, уставшая Уна осмотрелась в поисках своего провожатого. Пришлый паладин ей не нравился. Чем, Уна бы не смогла сказать. Может быть, дело было в его светлых волосах, может, обруч и латы напомнили прошлое и совершенно другого мужчину. А, хотя, скорей всего, дело было в настойчивости воина. Если тот так хорошо знал местность и путь к Черным Болотам, то почему не пошел сам? Только ли в ордах прислужников верховной демоницы было дело? Ответа Уна не знала, но на всякий случай решила повременить с суждениями. И очень, очень внимательно следить за неожиданным попутчиком.

Правду говорят — о нем подумай, а он уже здесь. Деймон не заставил себя ждать. Амазонка едва не успела поймать себя на мысли, что краснеет — на странном рыцаре одежды было еще меньше, чем на ней. Правда, в отличие от нее, воин выглядел не порочно, а скорее, жалко — весь его облик точно успел поблекнуть, мощная широкая спина согнулась, плечи ссутулились, благородное лицо приняло беспокойное и даже плаксивое выражение. Запястья рыцаря охватывала прочная толстая веревка, как подсказал Уне ее зоркий глаз, не мешавшая, впрочем, движению рук. Только неясно, где он мог прятать оружие — из одежды на Деймоне была только набедренная повязка, настолько ветхая, что даже Уне, пришедшей из мира, не отличавшегося особой суровостью нравов, показалась верхом неприличия.

— На тех, кто внизу, вообще нет одежды, — проследив за ее взглядом, ровно пояснил рыцарь. — Поверь, мне идти в таком виде доставляет еще меньше удовольствия, чем тебе — созерцать мою наготу. Но действительно — только так можно там пройти. Если вырядиться в доспех и вооружиться до зубов, живой смертный пройдет в самом спокойном месте Степей не дальше первого демона.

Вздохнув, Уна промолчала. Странно, но слова рыцаря как-то внезапно сняли ее сильнейшее раздражение. Может, дело было не в словах, а в тоне? Или все-таки в словах? Амазонка не могла сказать, что ей неприятно было смотреть на обнаженного паладина. Природа не обделила высокого, статного Деймона. Его мускулистое тело, в отличие от тела того же варвара Мрая, создавало впечатление, что его обладатель не только силен, как демон, но еще и обладает гибкостью змеи и изворотливостью угря. Широкие плечи, сильные руки, крепкие длинные ноги и атласно-белая кожа — этот паладин мог принадлежать только к благородному роду. На его фоне Искандер, вид которого ранее приводил Уну в восхищение, показался бы худым подростком.

Неужели она их сравнивает? Осознав это, Уна замерла в замешательстве. Несуразность собственных мыслей поразила ее. Но Деймон требовательно подергал за веревку, которой были обмотаны его руки. Конец веревки Уна держала в своих руках. Вспомнив, что пришла пора выходить, амазонка встряхнулась и, еще раз проведя рукой по тщательно прилаженному к доспеху оружию, пошла к выходу из крепости. По пути она обернулась, чтобы махнуть рукой Каину, но тот исчез, растворившись среди каменных арок. А еще через несколько десятков шагов, вход в крепость остался позади и перед амазонкой зависла в пустоте первая обшарпанная и полустертая ступень длинной лестницы, ведущей вниз, туда, где Уна меньше всего хотела бы оказаться после смерти.