Тропою волка

В связи с разрывом Переяславской рады царь постановил: «В городех, и местах, и местечках на Белой Росии ныне и впредь залогам черкасским не быть». «Белорусскому полковнику» Нечаю велели оставить Старый Быхов. Но Нечай не повиновался. Да и горожане не желали впускать московитские войска. Особенно этого боялись евреи Старого Быхова. В июле 1659 года Старый Быхов был в который уж раз осажден войсками Московии. Однако фортеция и на этот раз выдержала все штурмы и обстрелы. В декабре на выручку Нечаю из Бобруйска пошел Денис Мурашко, но… не дошел. В ночь на 14 декабря царское войско приступом овладело-таки доселе неприступным городом. И вновь не обошлось без предателей — некий Ильиничев открыл ворота. Ворвавшиеся в город московитяне встретили, тем не менее, жесткое сопротивление. На улицах и возле стен Старого Быхова кипели ожесточенные схватки. Начался пожар — его учинили захватчики, чтобы сломить сопротивление. В результате героический город пал, а Нечая скрутили, связали и отправили в Москву, где ему было уготовано судьбой отправиться еще дальше — в Сибирь. Евреи Старого Быхова не зря боялись царских ратников: более трехсот еврейских жителей города были убиты.

Ну, а что же армия ВКЛ? Увы, похоже, что родную Батьковщину пока что освобождали одни лишь партизаны.

По приказу Яна Казимира литвинская армия находилась в Курляндии, действуя против войск Швеции. Выступить против Хованского просто-напросто было некому!

Ну, а в Курляндии литвинам пока что улыбалось военное счастье. В ряде стычек против местного войска Александр Полубинский и дивизия Самуэля Комаровского овладели городами Виндавы, Шкрунды и Гольдингом. Однако скоропостижно скончался Комаровский, и командовать жмайтской дивизией 29 октября 1659 года назначили Михала Паца.

Приближалась зима 1659 года, а хоругви ВКЛ все еще не получили денег за осень, голодали, у солдат не хватало пороха, пуль… И продолжалось это практически в течение всего года. По сему факту еще весной в жмайтской дивизии было провозглашено «рыцарскае кола» — конфедерация, направившая королю манифестацию с требованием выплаты всех долгов. Тем не менее война Польши со Швецией близилась к концу. В окончании конфронтации были заинтересованы практически все шляхтичи Речи Посполитой — нужно было высвобождать войска и идти выбивать из страны полчища Московии. По всей Литве хозяйничал Хованский, а литвинская армия торчала без значительных боев в Курляндии, кою многие шляхтичи ВКЛ с большим бы удовольствием вообще уступили Карлу Густаву. Шведскими оставались пока что столица куршей Митава, где жила возлюбленная Богуслава Анна Мария Радзивилл с матерью, и еще маленький городок Бовск.

Под давлением возмущенных полковников, готовых идти на сепаратный мир со Швецией, игнорируя Польшу, гетман Сапега вынужден был направить свои войска в Литву, отправив лист и Михалу Пацу с требованием того же.

«Шаноуный спадар! — писал Сапега Пацу. — Я умоляю, уходи из Жмайтии! Присоединяйся к армии! Нужно освобождать Княжество!» Великий гетман теперь планировал вывести все литвинские войска из Инфлянтов в ВКЛ, но… Опять вмешался Ян Казимир со своими великодержавными стратегиями и видением войны. Польский король приказал Пацу и Полубинскому оставаться в Жмайтии, обложить Митаву. Дивизия Паца подошла к Куршской столице и окружила ее. 9 января Митава сдалась Пацу. И только после этого король разрешил Пацу и Полубинскому идти на поддержку Сапеге. Со шведами же начали спешно договариваться о мире. Канцлер Речи Посполитой Крыштоп Пац отправился в Гданьск на переговоры. Кузен Михала Паца Крыштоп очень надеялся заключить мир и вместе со шведским корпусом английского наемного генерала Роберта Дугласа пойти на Хованского вместе с кузеном Михалом. Но жмайтский командир Михал Пац не спешил к Сапеге. Неожиданно он отвел свою дивизию на север Троцкого воеводства, к Земгалии.

— Какого черта? — возмущался Сапега.

«Я опасаюсь, что войска Хованского смогут ворваться в Жмайтию», — отписывался Михал Пац, а на самом деле просто не хотел воевать вместе с Сапегой, хитрым и ненадежным. Хотя… приходилось ли выбирать?! Как бы там ни было, а кампания по сопротивлению Литовского похода Хованскому грозила полным провалом из-за несговорчивости Паца и Сапеги, как и ненужных Литве приказов Яна Казимира.

Так, всю весну 1660 года Кмитич, не дождавшись поддержки со стороны армии, действовал сам в составе отряда «Багрова», вновь нападая на обозы, разъезды и даже маленькие города. Из двух местечек удары его партизанских хоругвий заставили московские войска бежать.