Тропы длинные и короткие

– Она словно долго-долго бежала по лесу, эта боярышня. Лицо испуганное, но гордое, и она так ничего и не сказала – от кого бежит, почему… И через день пришли охотники.

Прошло немного времени, но бабушка больше ничего не сказала. Желя отвернулась в сторону, туда, куда ушли Иван и Гий, и вдруг задумалась, какую дичь загоняли те охотники с огненной махиной на самом деле.

Глава 7

– А теперь веди себя потише, – сказал Гий в темноте.

Солнце уже опустилось, и стало холодно, но они продолжали идти. Иван было подумал, что и привала не будет, тем более что вор всё не сбавлял шага и только выше и выше взбирался на крутую тропу.

Деревья поредели, появились тонкие и кривые кусты почти без листвы. А ещё камни, много валунов и галечная крошка, шумевшая под сапогами.

– Вы со своей стаей в скалах живёте? – осторожно спросил Иван, выдыхаясь. Он шёл, согнувшись близко к земле. Край кафтана извалялся в пыли, а руки перепачканы в траве и пыльце ещё несколько часов назад, когда они уходили с луга.

– Мы волки, а не соколы. – Приближаясь к дому, Гий почти не хмурился. Улыбка его становилась настоящей, а не едкой, как это было ниже холма.

– Только я не знаю, не загрызут ли меня, – вздохнул Иван. Его ноги не привыкли к долгому пешему пути, и сейчас хотелось свалиться в траву, положить руку под голову и уснуть.

– Не стони, боярин, мы близко.

Чуть впереди показалась груда камней. Плоские, ребристые, они стояли друг на друге, как древний алтарь. Тут же на ребре стоял венок из сухих веток, обвязанный лохматыми лентами и пёстрым тряпьём.

– Ой… – только и проговорил Иван, когда Гий подошёл к алтарю и взял пару лент.

– План такой, – вор вздохнул, приглаживая волосы, – есть у нас правило: чужаков приводим только со связанными руками и закрытыми глазами. Так, для доверия, и чтобы не выследили.

Иван зажевал губы, глядя, как Гий медленно подходит, чувствуя его настороженность.

– Это надолго?

– Нет. Тебя увидят мои, которые на страже, и я развяжу.

Иван сомневался, но кивнул. Лицо бледное в свете вечера, шапка набекрень. Если останется здесь – придётся ночевать одному среди мелких деревьев и валунов, зная, что где-то близко обитает стая воров и разбойников.

– Только не туго…

– Не гунди.

Гий зашёл боярину за спину и связал руки, запястья саднила старая выветренная ткань, но Иван терпел. Потом завязали глаза, и боярин на несколько мгновений потерялся.

– Гий, ты же не оставишь меня здесь одного?

Вор сдерживает смех.

– Да зачем мне?

– Просто из забавы.

Слышится вздох, а потом Ивана хлопают по плечам.

– Мурыжить тебя – не такое большое веселье. Топай, нужно ещё выше.

Если бы глаза были открыты, Иван начал спорить, но темнота, неспособность даже нащупать себе путь из-за связанных за спиной рук сделали его ещё смиреннее. Он терпеливо зашагал вперёд, чувствуя чужие ладони на спине.

Постоянно спотыкаясь о камни, они дошли до места, где послышался звук капель, где шум отражался со всех сторон. Стало прохладно, запахло влагой.

– Пещера? – спросил Иван, ударяясь плечом о камень. Он вдохнул воздух сквозь зубы.

– Я же просил потише.

Вокруг стоит странный гул, и Ивану кажется, что где-то выше слышатся шаги. И это шаги не его, не Гия. Руки за спиной пропали, боярин, вскинув голову, развернулся на месте.

– Гий?

– А теперь можно и поговорить. – Голос вора где-то справа, далеко. Камни крошатся на пещерный пол, словно он садится. – Я же вижу, что ты совсем нездешний. Хороший кафтан, сапоги, косишь под дурачка…

– Гий, хватит. – Иван дёрнулся, и связанные руки режутся о полоску ткани. Перевязь на глазах даже рывком головы не скинуть – так крепко она завязана.

– Хватит! Ты освободишься, когда я решу. – Теперь Гий говорил слева, немного ближе, но от того, как тихо он переходил по пещере, Иван поёжился. – Когда мы говорили со старухой, когда мы ночевали в деревне, ты постоянно спрашивал об огненной махине. Выспрашивал какие-то пути, дороги… К чему?

Нарочито шумные шаги. Иван попятился, но споткнулся и упал на бок.

– К чему тебе прикидываться дураком и искать огненную махину? – Последний вопрос звучит тихо-тихо.

Иван не сразу смог набрать в грудь воздуха, чтобы ответить:

– Это был приказ… Отец велел найти мне огненную махину…

– Погоди, так вы знали, что она будет в наших краях? И не предупредили местных?

Шаги зазвучали снова, и Иван был готов поклясться, что в пещере не только они двое.

– Это долгий рассказ… Я хотел… Мы не виноваты!

– Ч-ч-ч, – шёпот Гия звучал обманчивым успокоением, – этот рассказ ты прибережёшь для нашего вожака. Там и решим, кто прав, а кто виноват.

Иван так и не понял, что с ним сделали, но голова опрокинулась на пол пещеры, звук воды стал громче, как на берегу шумной реки.

Очнулся он уже в тишине. Руки по-прежнему связаны, но уже спереди, а повязка с глаз съехала на нос. Стало дурно, и Иван согнулся, лёжа на земле. Лбом он коснулся холодного пола.

В голове не было ни плана, ни проклятий для Гия.

Иван не смог бы сказать, сколько просидел один. Глаза привыкли, и он увидел покатые стены пустой землянки. Неподалёку стояла чашка, но не придумал ли он её себе, боярин не знал.