Тропы Раздора. Восстание

Человек в чёрной одежде стрелой вылетел из-под воды. Позабыв об осторожности – какая к чёрту осторожность!.. – Тарк вдохнул столь шумно, что слышали, наверное, в портовом управлении. Воздух буквально всосался в лёгкие, раскрыл, наполнил тело. Жизнь вернулась к агенту, зрение прояснилось, отпустила жуткая пульсирующая боль.

Он добрался до парапета, ритмично работая непослушными, будто чужими руками, подтянулся, тело перекатилось на холодный камень пола. Грудь тяжко вздымается, с каждым выдохом меж посиневших губ валит пар. Вокруг распростёртого Тарка образовалась стынущая водяная лужица.

Агент с усилием поднялся. В руке появился пузырёк наподобие того, что Тарк использовал, когда пытался уйти от погони. За прозрачным стеклом угадывается почти незаметная бесцветная вязкая жижа. Вслед за движением большого пальца отлетела пробка; Тарк залпом осушил содержимое.

По телу заструилась волна жара. Внутренний огонь проник в утробу, откуда заполонил всё тело с целью повергнуть вечного противника любой жизни – холод. Бледная как снег кожа вновь приобрела здоровый розоватый оттенок, к окоченевшим пальцам вернулась подвижность. Несколько энергичных движений – и Тарк готов к бою.

Агент огляделся. Помещение с потайным ходом освещает одинокий фонарь с мутными, давно не мытыми стёклами. Света едва хватает на ближайшие несколько футов. Зал вырыт глубоко под землёй, гораздо ниже фундамента форта – Тарк понял по влажному блеску каменных стен. Вальпаций уверяет, Фригет ни за что не выдаст эльфам расположение прохода. Трибун прав – не похоже, что кто-то из повстанцев сюда захаживает. Из звуков – тихий плеск воды да дробный стук падающих капель. Тарк обнажил кинжал – узкие кишки подземелий не дают мечу простора, – и медленно, крадучись двинулся наверх.

Время поджимает. До рассвета надо открыть городские ворота, и, что неизмеримо труднее – сделать всё тихо. Вальпаций дал краткое описание Бирната и даже снабдил намалёванной на скорую руку картой, но Тарк делает ставку на импровизацию. План хорош лишь до начала битвы, учил магистр Альгвейр. Интересно, как он там, в столице? Тарк готов отдать всё, чтобы старый наставник оказался рядом – агента мучит слишком много неразрешимых вопросов. Такой гранит по зубам лишь мудрости, что серебрит волосы.

Длинный, поднимающий вверх коридор кончается тупиком. По стене тянется мудрёный механизм. Тарк дёрнул рычаг. Участок стены с приглушённым звуком сместился вбок, взору явилась крошечная кладовая – рулоны ткани, мётлы, вёдра, какие-то бутылки и склянки. Похоже, сюда тащат всё, что выбросить не поднялась рука. Лучшего помещения для тайного хода и не придумать.

Тарк протиснулся меж стеллажей, огляделся. Пальцы нащупали шероховатый, чуть отличный от остальных блок в кладке. Лёгкое нажатие – и стена вернулась на место, да так ровно, будто и нет никакого прохода. Вальпаций прав – самый зоркий глаз не углядит швов.

Пробираться по катакомбам нетрудно. Захватчики не ожидают нападения изнутри, к тому же у эльфов слишком мало людей, чтобы расставить часовых везде. Агент не сомневался – повстанцы обшарили Бирнат сразу после захвата, и только.

По мере продвижения вверх становится теплее и суше, уходит тяжёлый спёртый воздух подземелья. Из-под ног с возмущённым писком – кто посмел тревожить?! – припустила крыса. Зашаркали лапки – грызун скрылся в тёмном углу. Тишина уступила место соцветью негромких звуков.

Агент прислушался – за дверью кто-то негромко переговаривается.

Планировка у форта простая, пробраться обходным путём не выйдет. Самое время воспользоваться амулетом. Рука потянулась к спрятанному в нагрудном кармане артефакту, привычная уже тяжесть опоясала шею. Тарк медленным движением приоткрыл дверь.

С выражением смертельной скуки на лице эльф ковыряется в углях кочергой. Угасшее пламя игнорирует потуги оживить себя, угли калятся красным лишь в паре мест.

Второй повстанец откинулся на стуле и чуть не сползает на пол, раскосые глаза безучастно скользят по комнате.

– Здесь когда-нибудь не идёт дождь? – раздражённо бросил тип с кочергой.

За окном разыгралась непогода – гроза усилилась, порывистый ветер хлещет ветвями деревьев, с хлопаньем болтается туда-сюда чья-то калитка.

– Говорят, всегда так, – сонным голосом пробормотал второй. – Жуткое место.

– Ничего, через несколько часов нас тут уже не будет. Заберём кристалл – и поминай как звали.

– Ага, а имперцы выстроятся у причала и помашут ручкой на прощание, – едко произнёс сидящий.

– Дурень! – первый эльф картинно замахнулся кочергой. – Считаешь себя умнее Динната? У имперцев будут дела поважнее. Если, конечно, они дорожат жизнями местных.

Тарк помрачнел. На слово Ралиньена, как он и боялся, рассчитывать нечего.

Пора двигаться. Агент распахнул дверь шире – и тут дерево предательски скрипнуло.

Эльф на стуле подскочил, как ошпаренный, меч выскочил из ножен в неловком, дёрганом движении. Второй широко расставил полусогнутые ноги, размахнулся кочергой, как дубиной.

За дверью их встретил лишь безлюдный коридор.