Трость с секретом

– Эта кривляка, с которой я видела тебя в кафе. Генрик, тебе уже тридцать, пора бы знать, что от современных семнадцатилетних девчонок ничего хорошего ждать нельзя. Они глупы, но не настолько, чтобы принять тебя за донжуана. Я знала, что все так и кончится. – С этими словами она вошла в его комнату и села на стул. Юлии хотелось утешить расстроенного Генрика, но она не могла отказать себе в удовольствии немного помучить его за доставленные ей огорчения.

– Я не о том, Юлия, – объяснил он. – Честно говоря, я влип в дурацкую историю.

– О чем я и говорю. Не связывайся с девчонками. В этой области у тебя нет никакого опыта. Ты не можешь заинтересовать женщину. Помни об этом и старайся флиртовать поменьше.

– Да нет же, Юлия, девчонка тут ни при чем. Виной всему эта идиотская тросточка.

В дверь постучали, и в комнате появилась пани Бутылло. Она не прошла, а скорее прошествовала по комнате: в своем черном траурном наряде она была потрясающе красива. Жест, которым она приветствовала Генрика, сделал бы честь королеве. Так держатся женщины, прекрасно знающие себе цену и убежденные, что красота дает силу и власть. Генрик уступил ей свой стул. Юлия тихо произнесла:

– Поговорим в другой раз, сегодня я занята.

Юлия бросила на пани Бутылло один-единственный взгляд, и этого ей было достаточно. Говорят, будто мужчины раздевают женщин глазами. Но женщины делают это гораздо лучше и быстрее. Мгновенно глаза Юлии сняли с пани Бутылло все – от и до. Она холодно попрощалась с Генриком и вышла из комнаты.

– Извините меня за вторжение, – обратилась к Генрику пани Бутылло. – Следователь дал мне вашу фамилию и адрес редакции. Я позволила себе побеспокоить вас, поскольку беседа, которую мы с вами вели в саду, получила новое освещение. Вы догадываетесь, конечно, я говорю о смерти моего мужа.

Он кивнул и внимательно посмотрел на пани Бутылло, на ее лицо кинозвезды, тщетно надеясь найти следы горя и переживания.

«Она его, конечно, не любила».

– Вам рассказывали, в каком виде я нашла своего мужа?

– В общих чертах. Милиция не очень-то жалует газетчиков. Нас считают чересчур дотошными, – объяснил он, не упоминая о подозрениях милиции относительно его самого. – Было бы прекрасно, если бы вы подробнее рассказали мне о том, что случилось в вашем доме. Я мог бы оказать вам кое-какую помощь в выяснении загадочных обстоятельств убийства вашего мужа. Насколько мне известно, милиция до сих пор не напала на след убийцы.

– Способности поручика Пакулы, который ведет следствие, довольно сомнительны, – заметила она.

– Вы говорите об этом толстяке?

– Да. Всю свою энергию он тратит на допросы свидетелей и знакомых моего мужа. Это абсолютно бесполезно.

– Почему вы так думаете?

– Потому, что ключ к разгадке находится у вас.

– Простите, но…

– Прошу вас, поймите меня правильно. После беседы с вами мой муж внезапно решил выехать в Лодзь. А ведь еще минуту назад он так радовался нашей поездке в театр! И вдруг: «В театр ты пойдешь одна. Я должен немедленно выехать в Лодзь». Я спросила, когда он вернется. Он ответил, что не может сказать ничего определенного. Домой велел ехать трамваем, хотя я просила его заехать за мной на машине.

– Какие у него были доводы?

– Он сказал, что пробудет в Лодзи не больше часа, заедет еще в одно место и только тогда вернется домой.

– Очень интересно, – пробормотал Генрик. – Значит, от сестры Рикерта он не вернулся домой, а отправился куда-то еще.

– Мне очень хочется узнать, о чем вы беседовали с моим мужем?

– О тросточке. Магистр Рикерт купил у вашего мужа тросточку. Поскольку меня заинтересовало ее происхождение, я посетил вашего мужа, чтобы узнать, кто до него был ее владельцем.

– И что вам сообщил мой муж?

– Он принял меня довольно-таки неприветливо. Тросточку, по его словам, он купил в сорок шестом году у какого-то спекулянта. Но я ему не поверил и, как вы помните, вернулся обратно и позволил себе задать вам тот же вопрос. Вы сказали мне, что тросточка появилась у вас только в этом году. Вы и сейчас так думаете?

– У меня нет причин лгать. Меня очень удивляет, почему муж не сказал вам того же. Три года назад мы делали ремонт дома. Тогда я заглядывала в каждый уголок.

– Я вам верю.

– Его ложь, или, вернее, его уловка, – первый неясный пункт в этой трагической истории.

– Нет, не первый. Значительно раньше произошло одно не менее загадочное событие.

– Прошу вас, расскажите мне все, – она почти приказывала. – Вы наверняка знаете, зачем мой муж поехал в Лодзь.

– Я только догадываюсь. Пан Бутылло услышал от меня, что сестра пана Рикерта нашла календарик с деловыми заметками брата. Ваш муж отправился в квартиру Рикерта, попросил календарик, заглянул в него и ушел.

– Вы что-то еще скрываете, – убежденно произнесла она. Некоторое время Генрик раздумывал.