Тротиловый эквивалент

Пока я гулял эти тридцать шагов, дивчина куда-то пропала. В оконце можно было рассмотреть треть массивного силуэта какого-то мужика. Я с ходу «не въехал», лица сразу рассмотреть не смог — оконце низко, на уровне груди, мужик высокий... А когда совсем приблизился и, чуть наклонившись, заглянул внутрь, было уже поздно.

— Не шевелись... — ловкая рука молнией скользнула в мой нагрудный карман и утащила рацию. — Вот так.

— Эмм... — из гортани моей ненамеренно вырвалось какое-то блеянье. Да, извиняйте, друзья мои, — в тот момент я был предельно жалок и беспомощен.

— Попал! — ехидно крикнул в моей голове виртуальный Вася Крюков. — Говорун куев, за обстановкой надо было смотреть!

Знаете, как бывает: идёшь на встречу с ожидающим тебя бандитом, заранее готовишься, собираешься с духом... А тут вдруг — раз! И этак наотмашь, без всяких предисловий. Я вообще опытный кадр в таких вопросах, но сейчас, каюсь, на несколько мгновений просто впал в ступор.

— Стой спокойно, не дёргайся, — скомандовал мужик, слегка шевельнув прикрытым лоскутом материи автоматом, который лежал на прилавке и смотрел стволом аккурат мне в грудь. — Ты меня узнал?

Да, я его узнал. Это был Сулейман, собственной персоной. Чертовски похож личиком на своего младшего братца, такого же роста, только в два раза шире, волосатый и бородатый с проседью. Аюба же в СИЗО побрили и постригли.

Оторопь моя наконец прошла. Тут же последовала нормальная реакция на происходящее. В животе ёкнуло, ягодичные мышцы судорожно сжались, дыхание на какой-то миг перехватило. Знаете, мне довелось бывать в разных переделках... но сейчас я просто не был готов к такому обороту. Я тут высматривал вдоль двух рядов, пытался угадать, кто из покупателей окажется моей «связью»...

А он — вот он.

И самое печальное — никто мне сейчас не в силах помочь. Снайперы на крышах, «бардак» за углом, вообще, вся федеральная группировка. Потому что это не какой-то крестьянин с автоматом, а Сулейман. Судя по оперативным данным, машина для убийств, отъявленный головорез, предмет поклонения всех окрестных моджахедов. А я даже не Петрушин или Вася Крюков, которые могут неуловимым движением уйти с линии огня...

— Убивать тебя я не буду, я с тобой говорить пришёл, — сразу оговорил схему наших отношений Сулейман — на моём лице, вне всякого сомнения, в тот момент были написаны все мои переживания. — Ты только веди себя хорошо, и всё будет нормально. Ты понял?

— Понял.

— Тебя как зовут?

— Иван.

— Пи...дишь, наверно? Иван — ха! Ну, хрен с тобой, пусть будет Иван. Ты как себя будешь вести, Иван?

— Хорошо буду, — я начал приходить в себя, что ж, обещали не убивать, будем говорить, а это как раз мой профиль. — Что ж я, совсем дурак — с таким волком плохо себя вести?

— Молодэц, бляд, — похвалил Сулейман с наигранным акцентом — «волк» у них вовсе не оскорбление, скорее, наоборот. — Давай, потихоньку морду достань из окна и смотри кассеты под стеклом.

— Есть, командир, — я распрямился и уставился на кассеты.

Дрянь дело. Когда при общении смотришь в глаза собеседнику и имеешь возможность наблюдать за его физиолептикой, это огромный плюс. Почти все помыслы человека — в его глазах, мимике и жестах. При определённом навыке тебе даже не надо слушать, о чём он говорит, достаточно внимательно смотреть, и всё будет ясно. А теперь, значит, придётся работать исключительно с интонацией.

— Давай, рассказывай. Чего вы там придумали?

Сулейман говорил без малейшего напряжения, с каким-то издевательским дружелюбием. Как будто я — какой-то глупый турист, по недоразумению забредший на костерок к главарю местной банды людоедов, и он, прежде чем отправить меня на костёр, решил узнать последние новости внешнего мира.

Как будто это был не центр города, напичканного федеральными войсками, а какая-то альпийская лужайка южнее Итум Кале...

— Брата освободить хочешь?

— Конечно, хочу, Иван. Не хотел, не пришёл бы сюда. Давай, рассказывай.

— Официально Аюба менять никто не даст, — я сразу решил подчеркнуть всю сложность ситуации. — Он много всего натворил. Дело на особом контроле...

— Это понятно. Говори, что придумали?

— Так... Дай-ка собраться с мыслями... Значит, так: я тебе всё скажу, только ты сразу не перебивай, выслушай до конца...

— Ты чего такой многословный, Иван? — спросил Сулейман с ехидцей. — Давай к делу, по ходу всё ясно будет.

— Давай к делу. Чтобы тебе не потерять лицо, о нашем обмене никто из ваших знать не должен. Это первое.

— Мне — потерять лицо? — в интонации собеседника я отчётливо уловил удивление. — Ты гонишь, Иван?

— Короче, так: нам нужен только один человек, — заторопился я. — Это ваш основной сапёр, который готовит «сборную» для референдума. Это единственное...

— Гхм... А я вам случайно не нужен? — из окна киоска явственно потянуло недоумением и даже растерянностью. — Или, к примеру, Шамиль?

— Это единственное условие, — завершил я. — Если ты отказываешься, других вариантов просто не будет. Ты подумай, я пока кассеты тут посмотрю....