Троцкий

Для этого предлагается «внедриться в охрану «Старика». Но Ван (секретарь Троцкого. – Д. В.) не ответил на письмо «Тюльпана». Очередным пароходом будет снова послано письмо Вану…» Далее «Вест» упоминает о «софийском методе» (попытка взрыва квартиры в Софии агентами НКВД), о необходимости, если не удастся ввести в охрану «Старика» Зборовского, направить через Международный секретариат «пару-тройку немцев-троцкистов». Эти люди «нам могут оказаться очень ценными в будущем и в ином отношении»{1207}.

Предложения «Веста» принимаются, и из Испании и Советского Союза в Мексику потянулись новые люди – «троцкисты», готовые к исполнению любых приказов. Пока Троцкий писал, постепенно забывал Фриду Кало, вел контрпроцесс, оборудовал свою личную крепость в Койоакане, в безоблачном мексиканском небе над изгнанником сгущались невидимые тучи.

Вскоре из Парижа приходит еще одна шифровка: «Нужно продвигать ”Тюльпана“ к ”Старику“. Вышлите проект письма ”Тюльпана“ к ”Старику“ и только после получения нашей санкции – письмо должно быть отправлено»{1208}. Как видим, в Центре рассматривали несколько вариантов проникновения в окружение Троцкого.

А тем временем Троцкий, осев в Мексике, не ослабил своей идейной и моральной борьбы с диктатором. В начале 1939 года, как мне удалось установить, Сталин провел узкое совещание с единственным вопросом: о необходимости ускорения ликвидации Троцкого. В Европе пахло войной, страна была к ней не готова, а на стол к вождю почти ежедневно ложились донесения из-за рубежа от дипломатов и разведчиков о новых и новых разоблачениях, заявлениях, пророчествах и призывах Троцкого. Чего стоит только его недавняя статья «Тоталитарные пораженцы»! Троцкий в ней пишет о разгроме Сталиным армии с помощью мехлисов и ежовых, что может привести страну в надвигающейся войне к поражению. Вот заключительный абзац статьи: «Пораженчество, саботаж и измена гнездятся в опричнине Сталина. Обер-пораженцем является «отец народов», он же – их палач. Обеспечить оборону страны нельзя иначе, как разгромив самодержавную клику саботажников и пораженцев. Лозунг советского патриотизма звучит так: долой тоталитарных пораженцев! вон Сталина и его опричнину!»{1209}

Или вот еще: сообщение о новой статье Троцкого «За стенами Кремля». В ней изгнанник со знанием дела говорит о судьбе А. Енукидзе, одного из приближенных вождя. Автор утверждает, что Енукидзе был расстрелян после того, как пытался «остановить руку, занесенную над головами старых большевиков»{1210}. В этом же январском номере 1939 года должна была появиться статья, посвященная годовщине смерти Льва Седова. Но у Троцкого не хватило сил ее написать. В своем ответе Этьену (Зборовскому. – Д. В.) койоаканский затворник пишет:

«Дорогой друг!

…Я вряд ли способен дать теперь что-либо на эту тему. Я надеюсь, что Вы сами, хоть в нескольких строках, отметите годовщину… Большая Ваша заслуга, что вы столь аккуратно и тщательно выпускаете ”Бюллетень“. Это вам зачтется…

Крепко жму руку.

Ваш Л. Д.»{1211}.

Кремлевский руководитель не хотел больше терпеть разоблачений и ядовитых уколов. Сталин устал ждать, пока его Скуратовы – вначале Менжинский, затем Ягода, а потом и Ежов – будут бесплодно пытаться устранить Троцкого с политической сцены. Сталин, отдав необходимые распоряжения новому главе ведомства Л. П. Берии, решил лично поставить задачи исполнителям. В марте 1939 года к нему вызвали комиссара государственной безопасности ранга П. А. Судоплатова. Павел Анатольевич так рассказывал об этой встрече.

Сталин, поздоровавшись, предложил Судоплатову сесть, а сам молча продолжал расхаживать по своему огромному кабинету. Наконец он стал говорить о том огромном зле, который приносят Троцкий и троцкизм стране, коммунистическому движению.

– Вы, конечно, знакомы с материалами открытых судебных процессов. Там довольно убедительно была вскрыта деятельность троцкистских бандитов. Кому положено – понесли заслуженную кару. А главный вдохновитель продолжает свое черное дело. Вы знаете, конечно, что он поставлен нами вне закона.

Сталин выразительно посмотрел на Судоплатова и продолжал не спеша прохаживаться по дорожке.

– Этот фашистский наймит должен быть ликвидирован. Без долгих промедлений. Думаю, что с этим справитесь Вы. Для этого нужно с верными людьми выехать в Мексику. Вы готовы?

Судоплатов, вспоминая тот далекий разговор, сказал, что сотрудники Иностранного отдела сделают все необходимое для исполнения его, Сталина, указаний. Но при этом заметил, что лично он плохо знает мексиканскую специфику и не владеет испанским языком.

– А Эйтингон? – знающе перебил Сталин. – Берите кого хотите. Не жалейте средств. Привлеките и местные силы. Продумайте все тщательно и доложите. До свидания.

Вскоре Судоплатов еще раз был у Сталина, где устно изложил возможные варианты операции, которую можно будет детально спланировать лишь на месте. В управлении решили, что операцию лучше всего возглавить Науму Исааковичу Эйтингону – сорокалетнему опытному разведчику. Сталин попросил рассказать о нем.