Троцкий

Думаю, что в троцкизме нашла выражение ленинская убежденность в возможности путем неограниченного насилия «пришпорить» историю и в кратчайшие сроки добиться коренных социальных преобразований. Как вспоминал один из лидеров меньшевизма Р. А. Абрамович, с введением политики «военного коммунизма» Ленин вначале уверовал, что стратегическая цель революции близка. «В начале 1918 года Ленин, – писал Абрамович, – почти на каждом заседании Совнаркома настаивал на том, что в России социализм можно осуществить в шесть месяцев. Троцкий замечает, что когда он впервые услыхал этот срок, он был поражен – шесть месяцев, а не шесть десятилетий или, по крайней мере, шесть лет? Но нет, Ленин настаивал на 6 месяцах»{1291}. Троцкий был поражен, но не возражал. Как мы знаем, его сроки мировой революции вначале тоже колебались в пределах пяти-восьми лет после Октября, хотя позже он и избегал говорить о временных координатах всемирного пожара, или переносил их вперед на десятилетия{1292}. К слову замечу, социал-демократическая ветвь русских революционеров исповедовала более спокойный путь социальной эволюции, страшась всплеска русской смуты. Но этим людям не оказалось места в России после Октября. Впрочем, будучи за границей, они не могли себя чувствовать в полной безопасности. Агенты Секретно-политического отдела НКВД регулярно докладывали в Москву, чем занимаются Дан, Абрамович, Розенфельд, другие меньшевики{1293}.

В троцкизме марксистские постулаты были выражены в наиболее рафинированной форме. Но в противовес Сталину теория Троцкого формально отвергла тоталитарность режима, хотя совсем не ясно, как тогда «применять» диктатуру пролетариата, которой изгнанный революционер молился всю жизнь. Таким образом, троцкизм являл собой утопическую попытку синтеза диктатуры и демократии, единовластия одной партии и политического плюрализма. В действительности троцкизм представлял собой утопию радикального марксизма в России. Казалось, что обелиск в мексиканской столице – это финальная точка в драме движения, у истоков которой стоял Троцкий. Но нет. Не все так просто. Троцкизм жив. Почему? Что питает надежды его сторонников? Разве историческая неудача социализма в СССР и восточноевропейских странах не дала им новой пищи для разочарований и размышлений?

Троцкизм – сектантский взгляд на проблемы сегодняшнего бытия, будь то классический капитализм или то, что мы называли «развитым социализмом». Сегодняшние троцкисты по-прежнему считают, что революционное обновление мира не только необходимо, но и возможно. Достаточно пролистать подшивку «Журнала интернационального марксизма», который и сейчас издается Интернациональным комитетом IV Интернационала.

В связи с 50-й годовщиной образования IV Интернационала комитет принял резолюцию, в которой утверждается, что мир – на пороге новых революционных потрясений, а теория перманентной революции Троцкого «подтверждена всей жизнью». С точки зрения «Журнала», в условиях, когда «Горбачев пресмыкается перед Уолл-стрит», идет быстрая реставрация капитализма внутри СССР. Комитет IV Интернационала подтверждает, что «защита завоеваний Октября требует, как историческую необходимость, свержения бюрократии путем политической революции». Поразительно, но время для троцкистов как будто остановилось; то, что Троцкий требовал в 1936 году в своей «Преданной революции» в отношении Сталина и сталинизма, спустя полвека повторяют его последователи в отношении Горбачева! В этом пережевывании уцененного историей и перетряхивании ветоши перманентной революции тем не менее видна живучесть левого радикализма, по-прежнему полагающего, что мир можно перестроить в результате глобальной кавалерийской атаки пролетариата.

Чтение троцкистского «Журнала» создает иллюзию мысленного погружения в глубь десятилетий. Судите сами, к чему призывает сегодня трудящихся комитет IV Интернационала.

Великая историческая цель – объединить разнообразные национальные отряды международного пролетариата в одну армию – сейчас может быть достигнута. Боевой клич революционного марксизма – «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» – станет основой классовой борьбы в каждой стране. Старые сталинские и социал-демократические партии, гнилые остатки давно мертвых Второго и Третьего Интернационалов, со все большим отчаянием цепляются к отжившей национально-государственной системе и капиталистическим господам. Итак, пришла эпоха Четвертого Интернационала. Задачи Интернационального комитета – это собрать кадры, готовые решительно действовать согласно этим перспективам, сплотить рабочий класс под знаменем Четвертого Интернационала и готовиться к победе предстоящей мировой социалистической революции»{1294}. Пусть читатель не думает, что эта пространная цитата взята из 30-х годов. Нет. Это фрагмент резолюции Интернационального комитета IV Интернационала, принятой в канун 50-летия основания троцкистской организации, в августе 1988 года.