Троцкий. Мифы и личность

Один из эпизодов событий 7 ноября был описан в заявлении сторонника оппозиции И.М. Архипова, которое включено в сборник «Архив Троцкого» с сохранением стилистических и орфографических особенностей этого документа. «В момент сбора демонстрации у Александровского вокзала, – говорилось в заявлении, – к нам приехали вожди пролетариата всего мира тт. Троцкий, Каменев и Муралов, которые были встречены рабочими Краснопресненского района приветствиями: «Ура!» В этот момент заранее сорганизовавшаяся группа свистунов чисто фашистского характера, в которой участвовали представители нашей ячейки Эйденов, Королев и целый ряд других, имевших цель стащить их с машины. Я, как преданный член партии, всегда стоя на страже интересов рабочих, принял участие в борьбе с этими явлениями и, когда Эйденов лез в машину к тов. Троцкому и намерением причинить ему побои, я оттащил за воротник этого отъявленного фашиста нашей ячейки. При отъезде машины с вождями всемирной революции, эти фашисты забрасывали их яблоками, булками, грязью и всем, что у них было… Когда мы возвращались в ряды своей колонны, я Эйденеву сделал замечание, сказав: «Так делают только фашисты». В это время Королев ударяет размахом кулака меня по голове только за то, что я сделал долг честного рабочего, партийца, защищая вождей мирового пролетариата и долг всякого честного рабочего, хотя бы и не коммуниста, защищая вождей… Со своей стороны, считаю долгом заявить, что подобные явления должны быть прекращены, ибо они мешают правильно войти в курс современной политики рабочему классу, и опора на этих свистунов может послужить крахом для всех октябрьских завоеваний».

Другие описания скандалов, драк и потасовок 7 ноября 1927 года составлялись в столичных отделениях милиции. Троцкий, которому в этот день исполнилось 48 лет, исчислял начало своей политической деятельности с организации «кошачьего концерта» в классе за спиной учителя. 7 ноября 1927 года он заканчивал свое участие в российской революции под свист и улюлюканье противников. Великий комбинатор провалился.

Примерно в такой же ноябрьский день 1927 года, если верить И. Ильфу и Е. Петрову, завершилась деятельность «концессионеров» Бендера и Воробьянинова. Последний бродил по улицам Москвы, обезумевший от горя, а другой «концессионер», великий комбинатор, истекал кровью, так и не получив на блюдечке с голубой каемочкой искомое наследство.

Поражение, которое потерпел Троцкий, нанесло удар не только по нему лично. В частности, ущерб понесли многие искатели сокровищ в России. Их надежды нажить огромные состояния зависели от его пребывания во главе концессионного комитета. 17 ноября постановлением Совнаркома и Совета труда и обороны Троцкий был освобожден от обязанностей председателя Главного концессионного комитета. Комментируя это решение, И. Фроянов писал: «Концессионеры лишились, следовательно, сильного покровителя… Поражение Троцкого ухудшало условия деятельности иностранного капитала в Советской России».

Однако этим не исчерпывалось значение разгрома Троцкого и его союзников по оппозиции. Поражение Троцкого означало, что страна окончательно освобождалась от людей, которые видели ее будущее лишь в слепом подчинении стихии мировых политических и хозяйственных процессов. Страна выбирала курс на создание своей современной экономики, высоко развитой науки и техники, могучей армии. Это позволяло ей выстоять перед лицом тех тяжелых испытаний, которые должны были обрушиться на нее в недалеком будущем. Троцкий же был отброшен на обочину исторического пути развития.

Вечером 7 ноября Троцкий сообщил семье, что им придется покинуть Кремль. Его пребывание в обители российских царей, начавшееся почти десять лет назад, завершилось. В тот же вечер он переселился на квартиру к своему стороннику А. Г. Белобородову, который жил на улице Грановского. Он не стал дожидаться массового выселения бывших вождей страны из Кремля, которое происходило 16 ноября, через два дня после решения ЦК и ЦКК об исключении из партии Троцкого и Зиновьева, а активных членов оппозиции – из состава ЦК и ЦКК. В тот вечер, когда из своих квартир выезжали Каменев, Зиновьев, Радек и другие, в Кремле раздался выстрел. А.А. Иоффе, долго лечившийся у Альфреда Адлера от душевного расстройства, покончил жизнь самоубийством. В стиле психоанализа Адлера, когда любой поступок можно объяснить как свидетельство иррационального самоутверждения, самоубийство психически нездорового человека было объявлено в некрологе, подготовленном оппозицией, проявлением «социального оптимизма». Выступая на похоронах А.А. Иоффе, которые состоялись 19 ноября на Новодевичьем кладбище, Троцкий призвал своих сторонников оставаться на своих постах и продолжать борьбу.