Джини любит мужчину Новых Р'РёРґРѕРІ, Рё готова заплатить Р·Р° эту любовь болью, слезами Рё страданием. РћРЅР° сделает РІСЃРµ, чтобы сохранить номеру 710 жизнь, РЅРѕ РЅРµ желает, чтобы РѕРЅ узнал, какую цену РѕРЅР° заплатила Р·Р° это. РћРЅ — единственная причина РјРёСЃСЃРёРё, РІ которую РѕРЅР° ввязалась: освободить таких, как РѕРЅ сам для РЅРѕРІРѕР№ жизни.РўСЂСѓ обрел РЅРѕРІСѓСЋ жизнь Рё работу РІ РћРќР'. Его цель — спасать Рё освобождать РІСЃРµ еще заключенных Новых Р'РёРґРѕРІ. Р–РёР·РЅСЊ прекрасна, РїРѕРєР° РѕРЅ РЅРµ сталкивается СЃ умирающей РѕС' ранения женщиной, которая предала его РєРѕРіРґР°-то. РўСЂСѓ должен испытывать удовлетворение, что РѕРЅР°, наконец, заплатит Р·Р° СЃРІРѕРё преступления, РЅРѕ женщина утверждает, что так же, как Рё РѕРЅ, была жертвой. Его РґРѕ СЃРёС… РїРѕСЂ тянет Рє маленькой, симпатичной человечке, которая затронула его сердце, Рё заставила ее желать. РљРѕРіРґР° РѕРЅ сжимает ее СЂСѓРєСѓ, РІ знак поддержки, РІ нем срабатывает инстинкт защитника. Р
Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Любовно-фантастические романы / Эротика18+Лорен Донер
Тру
(Новые виды — 11)
Пролог
Борясь со слезами, Джини подавила крик ужаса. Это было ужасно: наблюдать, как мучают мужчину, которым она стала одержима. Джини понимала, что если последует своему желанию защитить его и выбежит наружу в попытке прекратить истязания, то убьет их обоих.
— Я знаю, что он вас очень привлекает, — послышался противно-хихикающий знакомый голос со стороны офисной двери лаборатории.
Джини ощутила, как кровь отлила от лица, ужасаясь, что не услышала, как открылась дверь, и он вошел. Дин Поланитис был руководителем всей базы. По возрасту он не тянул на этот пост, но этот недостаток Поланитис прекрасно восполнял злобой. Его невысокий для мужчины рост, в пять футов и восемь дюймов, компенсировала мышечная масса, наработанная им еще за время военной службы. Тело было плотным, мускулистым и физически выносливым. Его обычно тусклые зеленые глаза, сейчас восторженно блестели, а тонкие губы кривила довольная усмешка, которая заставляла Джини испытывать внутри ледяной холод.
— Не знаю, что вы имеете в виду, — солгала она.
— С тех пор, как я заметил ваш интерес к испытуемому, установил здесь камеру, чтобы следить за каждым вашим движением на протяжении последней недели. — Он ткнул пальцем в большую полку у стены, которая занимала все ее пространство. — И получал доклады, что вы, используя свое положение, ограждали его от любого злоупотребления со стороны охраны. Это было первым сигналом. Затем, после просмотра видеозаписей из его камеры, я понял, что он пытается делать то же самое в отношении вас. — Он захлопнул за собой дверь. — Вы действительно думали, что я ничего не заподозрю? Я не пропускаю ничего, что творится в моем доме. И знаю, что вы заботитесь о номере 710. Прекращаете работу каждый раз, когда его выводят наружу. Я понимаю язык тела. — Он смерил ее взглядом с головы до ног прежде, чем взглянуть ей в глаза. — Вас легко прочесть, когда вы не знаете, что за вами наблюдают.
— Он всего лишь еще один номер среди прочих, — пробормотала Джини, покачав головой и молясь, чтобы он поверил лжи. От заявления, что база является его домом, ее охватил озноб, а по спине побежали мурашки. Его, так называемый дом, был настоящим адом, что подтверждало убежденность Джини, что ее босс был его исчадием. — Я всего лишь обычный человек, с обычным чувством сострадания. Вероятно, это и имели в виду охранники, если я сказала или сделала что-то, чтобы прекратить оскорбления подопытного. Некоторые из этих придурков могут причинять вред испытуемым, исключительно ради забавы.
— Действительно? И это все? — Ее босс приподнял брови. — Как на счет вашей реакции, когда вы увидели, что он истекал кровью после опыта, чтобы проверить новый заживляющий препарат?
— Мне не нравится наблюдать, как любой из подопытных страдает. У меня есть сердце. Это так. Да, я ненавижу, когда один из них мучается, но понимаю, насколько важны эти исследования. Мне сообщили, что у него тестируют защитные механизмы организма с целью более скорого заживления открытых ран. — Джини оглянулась на окно. Мужчина, которого она любила, пытался защититься от восьми вооруженных головорезов, которые продолжали его истязать, удерживая на цепи. Он был достаточно силен и проворен, чтобы даже скованным, лишать их равновесия, и избегать ударов. Но не всех. Из ран на руках и груди 710 текла кровь. Один из тюремщиков ударил его кнутом, и Джини быстро повернулась к начальнику прежде, чем ее подвели дрожащие колени.
— Это зверство, и я не одобряю подобное дерьмо. Можете предъявить мне иск.
— Деньги меня не интересуют, — гаденько хихикнул Дин. — Я собираюсь отдать приказ об уничтожении 710. Сегодня. Мы хотим выяснить, насколько наши подопытные животные хороши по части выслеживания добычи, а твой питомец как раз отлично кровоточит. Мы притупим наркотиками нескольких из них настолько, что они обезумеют от запаха крови, и натравим их на него. Они будут настолько не в себе, что не поймут, что он один из них. Ему не удастся уйти от преследования. Мои мальчики постарались.
Сердце Джини почти остановилось.
— Он в прекрасной физической форме и необычайно умен. Это расточительство, уничтожать его. Но это ваше решение. — Джини смогла сохранить ровный тон, но внутри рыдала: «Нееееет!»
Поланитис подошёл ближе, блокируя путь к двери и любую попытку бегства.
— Вы говорите очень правдиво, Джини.