Трудная проблема сознания

Концепция интенциональности — речь идет о ней — действительно претерпела определенные изменения после «Контента и сознания». Первое из них пришлась на 1971 год, когда Деннет опубликовал статью «Интенциональные системы», вошедшую позже в сборник «Мозговые штурмы». Развивая здесь тезис «Контента и сознания» о приписывании убеждений, желаний и других интенциональных состояний некоторым материальным системам в целях эффективного предсказания их поведения, он называет такой подход «ин — тенциональной установкой» и отличает ее от «физической» и «дизайнерской» установок[35]. Физическая установка срабатывает тогда, когда для предсказания определенных событий достаточно воспользоваться общими представлениями о законах природы, как, к примеру, в случае предсказания падения камня при выпускании его из рук[36]. Дизайнерская установка применима к артефактам, функции и механизмы которых хорошо известны. Зная, для чего нужен будильник и что он такое, я могу предсказать, что он зазвонит в такое‑то время.

Рассуждая о будильнике и подобных ему устройствах, нам совершенно незачем приписывать им желания и убеждения. Ситуация меняется, когда мы видим, что какая‑то материальная система демонстрирует целесообразное «поведение» во внешней среде. Представим, к примеру, механические устройства на колесах, спроектированные так, что они избегают столкновения со стенами комнаты и друг с другом (я видел таких танцующих роботов на художественной инсталляции, приуроченной к Туссанской конференции 2006 г.[37]). Размышляя о них, хочется сказать, что они стремятся избежать столкновений, т. е. использовать определенную интенциональную идиому и принять по отношению к ним интенциональную установку.

Заметим, в случае с такими роботами и подобными им простыми устройствами, вроде термостатов, искушению говорить о них в интенциональных терминах легко противостоять. Однако ему почти невозможно противиться, когда принципиальное устройство аналогичных материальных систем неизвестно нам или когда это устройство очень сложно, как у компьютеров. Приписывая им интенциональные состояния, мы, стало быть, словно заполняем имеющиеся у нас пустоты в знании об их физической организации[38], обретая вместе с тем хорошие шансы на предсказание их поведения.

Именно это обстоятельство привлекает Деннета. Жизнь людей — сплошное прогнозирование, и для него хороши любые средства, лишь бы они были эффективными. Но уроки термостатов и танцующих роботов учат нас, что приписывание материальным системам интенциональных состояний нельзя абсолютизировать. И то, что сегодня рассматривается как интенци — ональная система, завтра может быть лишено примысленного внутреннего мира[39]. Одна установка может сменяться другой. Поняв устройство живых существ, мы сможем предсказывать их поведение на основе дизайнерской установки, а в предельном случае — и на основе физической установки.

Ключ к принципиальному устройству живых существ дает знание законов эволюции: формирование их целесообразного, «разумного» поведения осуществляется в процессе естественного отбора. Но отбор целесообразных поведенческих схем не происходит одномоментно, это длительный процесс, и важно уяснить его этапы. Деннет решает эту задачу в «Опасной идее Дарвина» и «Видах психики». Он выделяет четыре этапа эволюции поведения. На первом существа жестко генетически соотнесены со своим наличным окружением. Такие организмы Деннет называет «дарвинианскими созданиями?». На втором этапе возникают «скиннерианские создания», способные варьировать поведение в зависимости от положительных или отрицательных подкреплений своих конкретных действий. Для третьего этапа характерно появление «поппериан — ских созданий», умеющих «проигрывать» будущие действия в своей внутренней информационной среде еще до их реального совершения и позволяющих «гипотезам умирать вместо них». На этой стадии возникают высшие животные. Но она еще не предел. Информационная среда, в которой проходит проигрывание их гипотез, содержит помимо врожденных, генетически детерминированных схем в основном данные их индивидуального опыта. Между тем все мы прекрасно понимаем, что эту среду можно обогатить и коллективным опытом современников и предков, который называется культурой. Но внедрение в мозги индивидов культуры предполагает существование некоего медиума, способного транслировать этот коллективный опыт. Речь, разумеется, идет о языке. Именно «языковой инстинкт», присущий людям, позволяет им передавать или декодировать различные культурные технологии и достигать качественно нового уровня насыщения информационной среды их нейронных компьютеров. Поэтому люди заслуживают особого места в плане эволюции. Деннет называет их «грегорийскими созданиями» (по имени психолога Р. Грегори)[40].