Трудная проблема сознания

В общем, гетерофеноменологический подход, в отличие от аутофеноменологического метода, позволяет, по Деннету, не так болезненно расставаться с иллюзиями сознания. Поэтому он его и практикует[46]. Впрочем, до расставания с иллюзиями еще далеко. Во второй части «Объясненного сознания», озаглавленной «Эмпирическая теория сознания», Деннет презентует свой главный объяснительный инструмент — «теорию множественных набросков», одним из положений которой является тезис о населяющих мозги мемах.

Третья часть книги, названная Деннетом «Философские проблемы сознания», демонстрирует, каким образом указанная теория позволяет демистифицировать сущности, населяющие «феноменологический сад». Иными словами, используя теорию множественных набросков, Деннет показывает здесь, чем в действительности являются ментальные образы, квалиа и, наконец, сами наши личности[47]. Он утверждает, что «дисквалификация» квалиа и других ментальных сущностей происходит именно при опоре на упомянутую теорию, хотя на деле в соответствующих разделах базой является скорее общая элиминативистская идеология этой теории. По идее, в третьей части Деннет должен объяснять и то, как и почему порождается иллюзия существования особого ментального мира.

В действительности краткий ответ на вопрос «почему?» — и состоящий в том, что эта иллюзия, возможно, выгодна в эволюционном[48] плане, — дан лишь в приложении. Так что я не случайно использовал выражение «по идее» и т. д. Ведь, обращаясь к самому тексту «Объясненного сознания», мы видим, что реальная композиция этой книги расходится с образом, который был нарисован выше со слов Деннета. Очевидно, к примеру, что изгнание «привидения» ведется уже во второй части: теория множественных набросков изначально подается Деннетом на контрасте с менталистской доктриной «Картезианского театра», который она и призвана демонтировать. А первый критический заход сделан Деннетом в первой части. Реальная структура его аргументации видится мне примерно так. Прежде всего Деннет нападает на классический картезианский дуализм, который не устраивает его потому, что не в состоянии объяснить возможность влияния духовной субстанции на мозг и, соответственно, ведет к пораженческим настроениям. Иными словами, хотя Деннет признает, что не может опровергнуть дуализм, он считает, что, поскольку дуалист фактически расписывается в неспособности объяснить сознание — в том числе и потому, считает он, что объяснение возможно лишь через сведение того, что объясняется, к чему‑то другому, — принятие этой[49]доктрины непродуктивно.

Вслед за этим Деннет показывает, что, хотя большинство современных авторов разделяет его антидуалистические настроения, далеко не все из них осознают, что отказ от дуализма должен вести к радикальной перестройке учения о сознании. В самом деле, многие из тех, кто отвергает дуализм, а значит признает зависимость сознания от мозга, считают возможным сохранить рудимент духовной субстанции, говоря о некоем Центре ментальных процессов, в котором происходит порождение смыслов, отдача распоряжений и, самое главное, презентация ментальных состояний, словно на сцене. Это место, обиталище Я, Деннет и называет Картезианским театром.

Упомянутая позиция, идентифицируемая Деннетом как «картезианский материализм», была бы возможна лишь при наличии в мозге некой «точечной» структуры, в которую стекалась бы вся афферентная, т. е. идущая с периферии тела и самого мозга, информация, и которая вместе с тем оказывалась бы точкой отсчета для нисходящих, эфферентных поведенческих и иных управляющих команд. Деннет, однако, убежден, что такое представление не подтверждается нейронаукой: это, по его мнению, «очевидно плохая идея»[50]. Сразу следует отметить, что это суждение не выглядит бесспорным: в конце концов, нашумевший проект Крика и Коха, приложивших немало сил для отыскания нейронных коррелятов сознания, по крайней мере не противоречит идее о том, что структуры такого рода все‑таки могли бы реально существовать в мозге[51]. Но если допустить, что Деннет прав, что это будет значить? Ответ Деннета достоин тщательного обдумывания, хотя кажется, что он является простым выводом из ранее озвученных положений; если в мозге отсутствует Театр, в нем не может быть никакой Сцены и Зрителей.