Трудная роль

– Эванджелина? Какого дьявола вы не в постели? И зачем стоите в вестибюле?

– Я не могла уснуть. Кошмары замучили. Хотела пойти в библиотеку и что-нибудь почитать. Извините, что напугала вас.

– Я пойду с вами. – Ричард шагнул к ней и забрал свечу. – Можете рассказать мне свой сон, – не оборачиваясь, произнес он.

Эванджелина поняла, что Ричард пьян. Герцог не шатался, но было видно, что он выпил немало. Она покачала головой. Зачем было выходить из дому, чтобы напиться? Куда он ходил? И что его тревожит? Может быть, смерть друга?

– Иду, – сказала она, шагнув следом. Очутившись в библиотеке, Ричард сбросил плащ и перчатки и рухнул в кресло у камина. Там тлели ярко-оранжевые угли, почти не дававшие тепла. Она подошла ближе.

Герцог молчал. Эванджелина нежно положила ладонь на его плечо.

Ричард был пьян, но не настолько, чтобы не почувствовать жара ее руки. Он медленно обернулся и сжал ее запястье.

– Почему вы прикоснулись ко мне?

– Вы где-то далеко и кажетесь печальным. Я не хочу, чтобы вы были несчастны.

– Ах… – Его пальцы напряглись.

– Пожалуйста, не сломайте мне запястье, милорд. Как я справлюсь с Эдмундом одной рукой?

Он посмотрел на ее кисть, а затем отпустил.

– Простите меня, Эванджелина. – Герцог откинул голову на спинку кресла и закрыл глаза. – Знаете, я пьян.

– Да. И пытаюсь догадаться почему. Что вас гнетет?

Он поднял пронизывающие темные глаза и неожиданно спросил:

– Вам часто снятся кошмары?

– Не очень. Просто последние недели стали для меня тяжелым испытанием. Почему вы вернулись так поздно? Почему вам понадобилось уйти, чтобы напиться?

– Мадам, займитесь своим делом. Я никому не позволю осуждать себя. Тем более молодой вдове, которая находится со мной наедине после полуночи, облаченная лишь в ночной халат. И прикасается ко мне.

Эванджелина не смогла бы объяснить, что на нее нашло, но она опустилась на колени рядом с креслом и снизу вверх посмотрела в его мрачное лицо.

– Мой халат скромнее монашеской рясы. Не пытайтесь смутить меня, хотя это вам очень хорошо удается. Мне жаль, что вы несчастны. Я волновалась за вас.

– Я не нуждаюсь во второй матери. – Глаза Ричарда сузились. Но ее халат был тут ни при чем. Роскошные распущенные волосы Эванджелины, закрывая плечи, падали ей на спину.

Он протянул руку и стал наматывать ее волосы на свое запястье.

– Эванджелина, похоже, вы сделали глупость, что пришли сюда со мной. Вы не невежда в таких делах. Вы были замужем и знаете, чего хотят мужчины от женщин.

– Вы забрали у меня свечу.

Герцог медленно и неторопливо продолжал свое дело.

– Я прощу вам эту маленькую ложь. По крайней мере, сегодня. Разве удовольствие разделить со мной компанию тут ни при чем?

О Господи, и как такого человека носит земля? Внезапно его рука напряглась, притянула Эванджелину ближе; затем герцог нагнулся, кончиками пальцев провел по подбородку девушки и привлек ее лицо вплотную к своему.

Эванджелина не двигалась. Она находится наедине с мужчиной, который держит ее за волосы и гладит по щеке. Она не смогла бы сдвинуться с места даже в том случае, если бы дом внезапно охватило пламя. Эванджелина только закрыла глаза и стала ждать.

– Говорил ли я, что у вас великолепные волосы? – Она открыла глаза и увидела, что Ричард прижал к щеке прядь ее волос. Его взгляд омрачился не то болью, не то гневом.

– Милорд… – Эванджелина положила ладонь на его длинные пальцы. – Я не ваша мать. И не хочу быть ею. Я только хочу, чтобы вы были счастливы. Может быть, все дело в этой леди, которая вышла замуж за другого? За вашего Филиппа Мерсеро?

Герцог медленно отстранился, и Эванджелина пожалела о том, что открыла рот. Ей хотелось, чтобы он придвинулся еще ближе и прикоснулся к ней. Она не верила сама себе, но это была правда. А затем она ощутила холодок под ложечкой. Она предаст его.

Ричард смотрел в камин. Он не выпустил ее волос, но теперь держал их не так крепко.

– Сабрина? Нет, Эванджелина, она тут ни при чем. Есть другие вещи, которые заставляют меня сходить с ума от беспомощности. – Герцог вздохнул. – Вы романтичны, как большинство дам. Нет, я не любил ее. И она не разбила мне сердце. Иногда я думаю, что столь сильные чувства мне недоступны. Просто я желал ее. Эванджелина, хотите верьте, хотите нет, но большинству мужчин нужно от женщин только это. Ни больше ни меньше. И к браку нас вынуждает лишь одно: необходимость иметь наследника, родившегося от нас, а не от другого мужчины.

– Мне трудно в это поверить. А как же женщины? Любовь есть, по крайней мере, я слышала об этом. И читала… О любви написано столько книг! Если я сама никогда не испытывала этого чувства, то это не значит, что его не существует.

Только тут до Эванджелины дошло, что именно она сказала. Она застыла на месте, не сводя глаз с лица Ричарда.

– Итак, мы снова возвращаемся к несравненному Андре, великолепному человеку, который был вашим мужем. Вы не любили его. Что же это было, брак по расчету? Тогда вы должны понять, что я говорю правду. Мужчина женится на женщине, чтобы спать с ней, когда ему нравится.

– Андре был другим. Это не был брак по расчету.

– Но вы не любили его.