Трудное счастье мое (СИ)

В моей голове с того самого памятного дня не было места для страданий по Паше и нашим с ним отношениям. Там, в размышлениях и фантазиях, все прочно занято Бесстужевым.

****

Перед сном я залезла в телефон, обнаружила пропущенный звонок от Ольги и сообщение от нее же:

"В 8 утра за вами заедет машина. Завезешь Марину к Любе, она сама с радостью вызвалась приглядеть за твоей дочкой. Потом водитель отвезёт тебя на работу."

Кто такая Люба я не знала, но беспокоить заботливую начальницу поздним звонком не захотела.

Любой оказалась домработница Артема, и я даже удивилась, как раньше не догадалась об этом.

— А Андрюшка где? — искренне расстроилась добрая женщина и пошарила глазами за моей спиной.

— Он в садике, — немного виновато ответила я, пытаясь выбросить из памяти истерику сына, когда он понял, что ему придется идти в сад, и в гости к Саше он сегодня не попадет.

— Ой, как жалко! — всплеснула руками Люба, словно к ней не приехал самый любимый внучок. — Сашенька так его ждала, у нее конструктор новый, хотела вместе собрать. Завтра привозите Андрюшу обязательно, что ему в том саду делать?

Пришлось пообещать, иначе меня бы просто не отпустили, а опаздывать на работу в мои планы не входило.

После обеда на телефон один за другим начали падать сообщения от Наташи.

"Ну и как тебе это?" (разгневанный смайлик)

"Офигели совсем, даже не спрашивают! Просто перед фактом поставили — идём в бар и все тут!"

Смайлики посыпались вразнобой, показывая Наташино отношение к происходящему, я же ничего не поняла, поэтому уточнила:

"Ты о чем? Наши куда-то собрались?"

"Блин, ты же опять не в курсе! У Федорчука днюха, они решили всем отделом отметить после работы!"

Я опять задумалась над злыми смайлами. Ну праздник у человека, хочет отпраздновать слегка. Выпьют по пиву да разойдутся, в чем проблема? Не будет же Федорчук среди недели затевать полноценный банкет?

Я честно изложила Наталье свое видение ситуации, но понимания не нашла и свернула разговор. Она решила повоевать и попортить себе нервы, а у меня отчет и нет времени на эти глупости.

Почему-то мысль о возможной измене с Пашиной стороны больше не тревожила. Я не страдала и не боялась, мне было все равно. Надо бы разобраться с этим, обдумать хорошо, найти причину — почему так, но в глубине души я знала ответ на этот вопрос, просто не хотела признавать очевидное.

Моя теория получила подтверждение во время вечернего собрания у Бесстужева. Уже в приемной при виде его секретарш я почувствовала раздражение, а когда одна из них принесла папку с документами и ласково улыбнулась Артёму, облизывая взглядом, на мои глаза опустилась красная пелена и в голове поселилась одна, но очень кровожадная мысль — прибить сучку!

Артем жестом отогнал назойливую бабу, чем, — честное слово! — спас ей жизнь, быстро и беспокойно посмотрел на меня и поднялся с места, продолжая вести совещание стоя. Умный он всё-таки мужик. Одним словом — оборотень. Получается, опять считал мои эмоции и, как мог, постарался успокоить мое рвущееся наружу бешенство. Хм… За это, как говорят, плюсик ему в карму. Ещё один к целой куче других.

После совещания Артем не отпустил меня, попросил задержаться лёгким касанием руки к предплечью.

Он сам закрыл дверь и запер ее одним щелчком, а я отстраненно наблюдала за движениями его пальцев и за тем, как медленно и неотвратимо он разворачивается и идёт ко мне.

Секунда — и я в его объятиях. Дрожащая, растерянная и совершенно потерявшаяся в эмоциях. Боже, как хорошо..

Дрожь прошла судорогой по телу, царапнула нервные окончания, подняла каждый волосок и, вопреки остаткам разума, заставила теснее прильнуть к горячему телу. Оно мне необходимо! Сейчас живое тепло важнее воздуха, важнее всего на свете. Обними меня крепче, видишь, я дрожу, замерзаю без тебя, покрываюсь ледяной коркой, стоит тебе отойти на шаг.

Так пело мое тело, умоляя Артёма о близости, но переварившиеся от избытка эмоций мозги хоть и с трудом, пытались работать. Вот они-то и включились в самый последний момент, не дав мне совершить непоправимое и напомнив — как бы я не была обижена на Пашу, я всё-таки замужем за ним. Он просто пофлиртовал с девушкой, и я уже взлелеяла неприязнь до небес, а сама я что собралась сделать? Вот ответь себе на этот вопрос сейчас, сидя на рабочем столе Артема, с задранной до неприличия юбкой. С зацелованными губами, горящей кожей щек и с ужасающей голодной пустотой внутри.

— Артем, нет, я не могу.. — Эти слова я еле выдавила из себя. Горло изнутри словно присыпало битым стеклом и проталкивание кощунственных в нашей ситуации звуков вызвало физическую боль.

Но она не смогла сравниться с болью, которую я увидела в глазах Артёма. Он тяжело задышал и изменился в лице, схватился рукой за шею и с силой провел по коже пальцами.

Его лицо ежесекундно менялось, шло волнами, то прорисовывая высокие хищные скулы, то пугая меня выступающими клыками, то возвращаясь к привычному облику, чтобы мгновение спустя опять оскалиться беснующимся внутренним волком.

Артем отступил и махнул рукой в сторону двери, прохрипев измененными связками: