Трудное время (ЛП)

— Я пойду примерю их. Извините меня, — добавила она с улыбкой, направляясь к примерочным.

— Вау, — сказал Джастин, когда она ушла. — Приехала навестить родителей?

— Ага. — Я развернулась обратно к стойке, притворившись, будто ищу подходящий размер из выстроившихся в ряд бюстгальтеров. Тревога нахлынула, горячая и пугающая, смешиваясь с гневом, пока не расплавила меня. Я всегда знала, что что-нибудь почувствую, снова столкнувшись с этим парнем…, но это было нечто другое. Это был вулкан. Язвительное бедствие в моем теле.

— Она кажется очень милой, — предложила я, мое алое лицо могло конкурировать с декорациями магазина.

— Да, она замечательная.

— Замечательная. Я рада… попытайся не напиться и не выбить все дерьмо из нее. — Я замерла, но содрогалась от дрожи, и мой взгляд остановился на нем. Я не знала, кто из нас был больше шокирован моими словами. Я ударила саму же себя этими словами. Вся эта ненависть, которая прорвалась сквозь меня.

Джастин уставился на меня, словно его тоже ударили.

— Боже, Энн.

Я покачала головой.

— Забудь. — Я не хотела ругаться. Просто высказаться. Выпустить уродство все то, в котором я тонула.

— Тогда я был всего лишь ребенком.

— Я тоже. Но это не остановило тебя от избиения.

— Я был тупицей, — сказал он грустно. — У тебя есть право обвинять меня в этом. С тех пор я никогда больше так не делал. То как ты порвала со мной… — это был, словно сигнал тревоги.

— Я не хотела быть твоим сигналом тревоги. Я хотела быть твоей девушкой. — Я развернулась к грудам праздничных трусиков. Черт подери, это не реально.

— Прости.

Я подняла на него взгляд. Я хотела это услышать, очень давно. Давно очень. Возможно, все-таки это немного излечит меня. Но нет, ничего.

— У меня есть парень, — сказала я ему машинально.

— О. Ну, это хорошо.

— И, если я его попрошу, он сломает тебе челюсть.

Глаза Джастина расширились, а затем забегали по магазину.

— Его здесь нет, — сказала я, внезапно больше раздраженно, чем озлобленно. — Он в Мичигане. Но, если я его попрошу, он приедет прямо сюда и выбьет из тебя весь дух.

— Боже, Энн. Что за фигня?

— Но он никогда не тронет меня и пальцем, — сказала я ему тихо, что все остальные покупатели могли подумать, что мы обсуждаем новогодние планы. — Потому что он хороший мужчина. Мужчина и точка. Не таким, каким ты был тогда. И я бы не стала просить его искалечить тебя, даже, если бы сейчас он был здесь. Потому, что мне до смерти надоело ненавидеть тебя. Ты не представляешь — это так чертовски утомительно.

— Я лучше пойду, — начал он, но в этот момент Джен возвращалась в нашу сторону. Она шла пустая, и драматично пожала плечами, чтобы продемонстрировать свое поражение в примерочной.

— Ну, — сказала я Джастину. — Было приятно повидаться. — А Джен, — удачи с покупками.

— И тебе.

— Кажется, ты очень милая, — добавила я, странным серьезным тоном, подходящим под мои сумасшедшие выворачивающие ощущения внутри. И она это заметила.

Она натужно улыбнулась.

— О. Спасибо. Ты тоже.

— Смотри, чтобы он хорошо с тобой обращался, — сказала я и стрельнула взглядом в Джастина. Столкнувшись с их неловкими улыбками, я оставила два красных бюстгальтера на стойке с трусиками. — С Наступающим. — И промаршировала прямо к двери.

Я плакала к тому моменту, когда набирала номер Эрика на водительском сиденье в машине своей матери.

— Поднимай, — пробормотала я в трубку. — Поднимай, поднимай…

— Привет, тебе. Прости за прошлую ночь…

И тогда я тут же всхлипнула. Горло сжалось, глаза горели.

— Боже, Энни. Ты плачешь?

— Угу, — выдала я.

— Детка, что случилось? — Я практически слышала, как он поддался вперед, видела, как нахмурились его брови. — Где ты?

— Я только что столкнулась с бывшим в торговом центре, — проскулила я нелепо.

Тон Эрика стал жестким и холодным.

— Он сказал, что-то, что тебя расстроило?

— Нет.

— Ладно. Хорошо. Ты вообще с ним говорила?

— Я сказала… — икота прервала меня. — Я сказала ему, если я захочу, то смогу заставить тебя сломать ему челюсть.

Выдохнув, он недоверчиво засмеялся.

— О. Ну, это было… напористо.

— Мне жаль, — прорыдала я, раскрывая суть, того, что так меня расстроило.

— За что?

— Что использовала тебя как…, как какое-то оружие, которое хранится в моем кармане.

— Подожди. Ты плачешь, потому что чувствуешь себя плохо из-за сказанных слов?

— Кажется да, — клокотала я, вытирая свой потекший нос о перчатку.

Очередной нежный смех.

— Ты же знаешь, я сделаю это, если ты попросишь.

— Но мне это не понравится. О боже, я ужасна.

— Эй, успокойся. Ты не ужасна. Ты просто испугалась и сказала, что-то немного нездоровое.

Я засмеялась сквозь всхлип.

— Да, так и есть.

— Все нормально. Все так делают время от времени.

— Правда?

— По крайней мере, все кого я знаю. Послушай, Энни.

— Да?

— Никогда не чувствуй себя виноватой, за то, что хочешь меня использовать таким образом. Такие парни, как я больше ничего не могут предложить, поэтому приятно, когда нуждаются в твоих способностях.

— Заткнись. У тебя уйма всего, что ты можешь предложить.

— Ну, я рад, что ты так думаешь.

— Я влюблена в тебя, — выпалила я.