Трудности перевода. Воспоминания

Любое официальное заседание Совета Безопасности, связанное с проблемой израильско-палестинского урегулирования, проходит при большом стечении народа. Его посещают как делегации стран-членов ООН (в зале Совета для них отведены специальные «зрительские» места), так и публика, для которой существует галёрка. Когда ожидается вето, атмосфера приобретает несколько накалённый характер. Так было и в феврале 2010 года. Перед голосованием по проекту резолюции с эмоциональной речью выступил постоянный наблюдатель Палестины при ООН (не являясь членом Организации, Палестина имеет статус наблюдателя). Все заранее знали результаты голосования: постпред США Райс проголосует против, 14 голосов — за. Однако, когда председатель Совета задал вопрос: «Кто за?», поднятыми оказались лишь 13 рук. Взгляды всего зала устремились на представителя одной из стран, который сидел без движения. «Неужели эта страна воздержится?» — пронёсся по залу тревожный шёпот. Тринадцать постпредов продолжали сидеть с поднятыми руками в недоумении от столь неожиданного поворота событий. Мистерия разрешилась весьма прозаически — постпреда толкнул в бок член его делегации: дипломат просто задремал.

Немало развеселил всех курьёзный случай на другом заседании Совета. Оно не обещало драматизма, хотя в нём участвовал ряд министров иностранных дел. Это были очередные популярные в Совете, особенно среди его непостоянных членов, так называемые «тематические дебаты», когда члены Совета могут углубиться в особенно дорогую им тему. Начав своё выступление, сидевший рядом со мной министр иностранных дел Португалии сказал, что не будет зачитывать текст своего выступления, который, как водится в таких случаях, положили на стол перед членами Совета, а кратко поделится своими соображениями (надо сказать, что такой рациональный подход демонстрируется нечасто). Затем в зале Совета в сопровождении своей свиты появился министр другой страны, его выступление планировалось позднее. Он сел на своё место, помощник раскрыл перед ним текст его заявления. Однако, когда этот министр начал держать свою речь, что-то в его словах показалось странным, он почему-то заговорил о Европейском союзе, хотя представлял вовсе не Старый свет. Недоразумение выяснилось к концу первой страницы — он читал португальский текст.

Грузия

Но вернёмся в 2006 год. В те самые дни, когда велась работа по резолюции в связи с ядерными испытаниями КНДР, назрела необходимость принять и очередную резолюцию о продлении миссии наблюдателей ООН в Грузии. Эта миссия была развёрнута на тогдашней административной границе между Абхазией и Грузией и взаимодействовала с развёрнутыми в начале 90-х годов российскими миротворцами, пребывавшими там по мандату Содружества Независимых Государств (СНГ). Миссия ООН продлевалась каждые шесть месяцев, и подготовка каждой такой резолюции выливалась в непростой разговор о положении дел в грузино-абхазских отношениях. На этот раз России было важно включить в резолюцию несколько слов, осуждавших определённые действия грузин. В соответствии с существовавшей традицией проект резолюции готовился в «группе друзей» Генерального секретаря по Грузии, которую возглавляла Германия. Резолюцию необходимо было принять не позднее пятницы 13 октября (мандат наблюдателей истекал в воскресенье 15-го), а немцы, поддерживаемые другими западными членами группы, проявляли упрямство. 12 октября я позвонил Лаврову и получил добро на нестандартный шаг. Мы внесли проект резолюции в Совет Безопасности от имени российской делегации, разумеется, включив в него важную для нас формулировку, и издали его в «синьке». То есть если бы западные коллеги пошли затем на внесение в Совет своего варианта, первым голосовался бы наш. Если бы западники его заблокировали, это могло бы поставить под вопрос судьбу миссии наблюдателей. Дилемма разрешилась в телефонном разговоре Лаврова с Райс. Американцы были так заинтересованы в нашей кооперабельности по корейским делам, что предпочли уступить по Грузии. Через пару часов после разговора министров мне позвонил Болтон и почти извиняющимся тоном сказал: «Что-то я не очень следил за этими грузинскими делами. Что там происходит?» На следующий день мы вернулись на консультации Совета, и я сообщил его членам: вся «группа друзей» теперь сплотилась вокруг российского проекта. Болтон невозмутимо подтвердил: да, именно так. Сидевший напротив него всё понимающий постпред Китая Ван Гуанъя расхохотался в полный голос.

«Формула Арриа»