Трудности воспитания (СИ)

— Все грани чёткие, нет никаких нарушений целостности и формы, — отчитывается Жемчужина. — Идеально гладкая поверхность, площади срезов практически совпадают.

— Интересно, — задумчиво тянет Голубая. — Мне нужно увидеть её лично.

— Прошу прощения, мой Алмаз, — склоняет голову Жемчужина, — но она уже здесь и ожидает вашего приёма.

Голубая хмурится, закрывая изображения планет и роясь в папках с рапортами. Свита, чувствуя недовольство своей госпожи, старается ходить как можно тише и при случае по стеночке.

— Как так получилось? — холодно спрашивает Алмаз, не видя ни одного рапорта, в котором упоминалось бы появление похожей Сапфир. — Как мне могли не сообщить о чём-то столь важном?

Свита пытается совсем не двигаться, лишь Жемчужина продолжает смело отвечать:

— Смею предположить, мой Алмаз, что Небесный Агат, которую вы отправили в наказание на планету в секторе РТ539, не отправила вам рапорт, потому что забыла о вашем распоряжении.

В воздухе звенит напряжённая тишина.

— Пусти ко мне Сапфир.

Массивная дверь открывается тяжело, словно нехотя, пропуская вперёд миниатюрную Сапфир в платье приятных золотистых оттенков, с немного самодовольной улыбкой на лице. Она изящно кланяется Алмазу и не поднимает головы, пока та не разрешает.

— Позволь мне осмотреть твой камень.

Сапфир легко запрыгивает на опущенную голубую руку, заранее приподнимая полы своего платья и показывая камень, расположенный на правой ноге чуть ниже колена.

— Интересное расположение, — сходу выносит вердикт Голубая, придирчиво оглядывает камень, вертит в руках саму Сапфир и остаётся более чем довольна.

— Ты будешь служить не мне.

— Я знаю, мой Алмаз, — голос у предсказательницы оказывается весьма звонким.

— Завтра сюда прибудет Жёлтый Алмаз. Я хотела бы представить тебя в качестве подарка, — Голубая повышает голос специально, чтобы её слышала вся свита. — И я не потерплю, если Жёлтый Алмаз узнает об этом раньше времени.

— Всё будет в порядке, мой Алмаз, — кланяется Сапфир, как только её опускают на землю.

— Нужно ли принять меры в отношении Небесной Агат, посмевшей забыть о вашем распоряжении? — буднично интересуется Жемчужина.

— Расколоть.

====== Часть 5 ======

Голубая боится слияний. До безумия, до дрожи по всему телу, и она сомневается, что сможет когда-нибудь это изменить.

Она любит танцевать и знает, что Жёлтая любит танцевать с ней, поэтому за закрытыми дверьми собственной комнаты много тысяч лет назад Голубая часто протягивала сестре руку в немой просьбе. Удивительно, но Жёлтая тёплая, и прижиматься к ней, чувствовать её силу, её крепкие руки на своей талии было невероятно приятно. Такое же тепло излучали органические создания, однако такого тепла не было у Голубой.

Она хотела чувствовать его вечно. Хотела присвоить частичку этого солнца себе, и это искреннее желание заставило пальцы онеметь. На короткое мгновение она ощутила тепло в полной мере: словно оно было её всегда, словно…

Они только что танцевали, и вдруг начали стоять порознь. Голубая смотрела перед собой, видела растерянную Жёлтую и не видела очертаний комнаты. Слияние, которое они мгновенно разорвали, успело разрушить крышу и не ушло от взора Белого Алмаза.

— Жёлтая думает, что нуждается в тебе, — сказала тогда Белая Голубой, которая стояла перед старшей и пыталась спрятать дрожащие от страха руки. — Вы обе неполноценны и не можете существовать отдельно.

Голубая подняла испуганные глаза вверх и посмотрела на Белую подобно кролику, которого вот-вот съест волк.

— Я… — пыталась оправдаться она, но та перебила:

— Ничего-ничего. Ты нужна Жёлтой. Она такая сильная, но без тебя окажется столь слабой, будет досадно. Однако… — правительница чуть наклонила голову вбок, приблизилась к Голубой, воззрилась на неё в упор и продолжила пугающе-ледяным тоном, — такого не должно повториться.

— Н-не повторится… — едва слышно пискнула тогда Голубая. Белая улыбнулась.

— Конечно. Но чтобы закрепить результат… — и дальше пустота. Словно ничего не было, ничего не существовало. Частичка солнца, которая теплилась в камне Голубой после слияния с Жёлтой, пропала; не было вообще ничего. Всё, что осталось — серость.

Когда мир вновь обрёл краски, Голубая уже лежала на своей кровати. Рядом сидела обеспокоенная Жёлтая, держала её за руки, гладила и извинялась, что всё так вышло.

Руки были тёплые, но камень Голубой это тепло сохранить не смог.

Жёлтая редко рассказывает о чём-то так увлечённо, поэтому Голубая всегда рада её выслушать.

— Новые, усовершенствованные телепорты, способные перенести нас на огромные расстояния в считанные секунды!..

Тёмное помещение освещается лишь яркостью изображений, сверкающих в воздухе; Голубая заинтересованно смотрит на чертежи из-за спины Жёлтой, положив руку ей на плечо и чуть вытянув в удивлении губы.

— Они прошли все необходимые испытания, — у сестры поразительно глубокий голос, которым Голубая готова заслушиваться вечность. — Мы сможем существенно сэкономить на перевозе войск и оборудования, я уже направила все необходимые данные Белой ещё неделю назад.