Трудности воспитания (СИ)

— Ты провалила задание на каждом этапе. Твой единственный шанс искупить вину — это выполнить моё простое поручение. Приказываю не прерывать рост Кластера! Он разорвёт Землю на части, и я буду невероятно довольна тем, что мы стёрли с наших звёздных карт этот омерзительный ком грязи!!! Тебе. Всё. Ясно?!

— Тогда я отказываюсь! — возражает Перидот. — Я с уверенностью заявляю, что на этой планете есть что, то что можно защищать!

— Да что ты можешь знать о Земле?!

— Уж куда больше, чем ты, ты… булыжник!!! К-конец связи.

Негативная сторона работы Жёлтой заключалась как раз в этом: в необходимости общаться с ничего не стоящими самоцветами.

— Взорви коммуникатор, — шипит она сквозь зубы Жемчужине и садится обратно. Как хорошо, что подобные мелочи быстро забываются. Жёлтая откровенно не понимает, как Голубая способна запоминать своих подчинённых в лицо и держать в голове большинство инцидентов с их участием. Слишком утомительно. И бесполезно.

— Ты сегодня особенно напряжённая. Неудачный день? — интересуется Голубая, когда заходит за Жёлтой в её диспетчерскую.

— Есть такое, — мрачно отзывается та. — Ни на что не способные самоцветы словно решили разом вылезти из своих нор и вывести меня из себя.

— Ну, сегодняшний вечер однозначно должен тебя расслабить, — Голубая прыскает со смеху, глядя на недоумённый взгляд сестры, и поясняет: — Сауна. Сегодня я обещала сходить туда вместе с тобой.

— Уже? — хмурится Жёлтая, глядя на дату и бьёт себя по лбу. — Полностью вылетело из головы.

— Ты редко забываешь о подобном, значит, действительно ужасный день.

— Давай не будем об этом. Пойдём. Жемчужины, оставайтесь здесь.

— Да, мой Алмаз, — хором ответили прислужницы.

Спешным шагом догнав Голубую, которая уже вышла в коридор, Жёлтая едва слышно шепчет:

— Давай ты хотя бы в моей сауне раздеваться не будешь.

— У тебя в сауне слишком жарко, — ухмыляется её сестра.

— Голубая!.. — взвывает Жёлтая. — Это же издевательство.

— Разве? — продолжает ухмыляться Алмаз. — Какая жалость, придётся мне искупаться отдельно… — и вскрикивает от удивления, когда Жёлтая закидывает её себе на плечо.

— Ещё чего. Вместе, и точка.

— Я же тебя смущаю, — хохочет Голубая.

— Видимо, мне придётся привыкнуть.

Злость и решимость Яшмы постепенно перебираются внутрь лазурного самоцвета, словно пытаясь вырвать его с корнем. У Ляпис начинают сдавать нервы.

Во всяком случае, так она думает, когда ей начинает мерещиться Стивен.

Один раз. Второй раз. Третий. Яшма дёргает за цепи сильнее, чем прежде, Лазурит едва удерживает контроль.

— Да зачем ты постоянно возвращаешься?! — кричит Ляпис, когда Стивен приходит снова. — Мне нельзя отвлекаться! Я должна… её… держать…

— Ляпис, просто скажи, где ты, мы поможем! — отвлекает голос мальчика. Надежда — то, что ей сейчас точно не поможет.

— Я же сказала «нет»… а-а-а! — и уходит под воду, не выдержав напора Яшмы.

— Ляпис? — растерянно говорит Стивен в пустоту и слышит всплеск воды позади себя. Яшма, которая выглядит не менее истощённой, чем сама Ляпис, отчаянно хватает ртом воздух и медленно поднимает глаза.

— Ты… — зло рычит она, направляясь к мальчику. — Из-за тебя!

Стивен делает шаг назад, испуганно глядя на разъярённый Кварц, но Яшма не может до него дотянуться и уходит в воду, меняясь местами с Ляпис.

— Не видишь, что ли? — шепчет Лазурит, умоляюще глядя на Стивена. — Я не могу отвлекаться. Не пытайся меня искать. Мне не нужна твоя помощь!

Ей вообще не нужна ничья помощь. Она — одна из сильнейших Лазуритов, и этот жалкий, возомнивший о себе невесть что Кварц ни за что её не одолеет. Ни физически, ни морально.

— Ляпис! — пытается докричаться до неё Стивен, но его голос слишком приглушённый. В голове так мутно, что Лазурит не слышит, что говорит. Она чувствует слишком много, и как справиться с подобным без чужой помощи она не знает, но всё равно упрямится.

Она не видит Яшму, но чувствует её. Скорбь по Розовому Алмазу и желание вернуться к Голубому перемешиваются, усиливают друг друга, подпитывают злость Яшмы, которая желает вернуть всё, как было, любой ценой.

Последнее, что хочет сказать Ляпис: «Это невозможно». Она не знает, почувствовала ли это Яшма, но уверена, что Малахит их обеих слушать точно не станет.

====== Часть 23 ======

Сила, о которой Яшма и не мечтала, приятно струится по камню, даря неописуемую уверенность в себе. Будь у неё такая сила раньше, шесть тысяч лет назад, всё обернулось бы иначе. Будь у неё такая сила во время войны…

— Мне не нужен номер. Я и так запомню тебя как идеальную Яшму.

— Мне не нужен твой номер. Я буду звать тебя Ляпис.

Ляпис резко открывает глаза, осматривается по сторонам и чувствует сковывающие цепи по всему телу. Яшма, отражающаяся на противоположной стороне водной глади, заметно дрожит, сжимает кулаки с такой силой, что впору камни крошить. Сама едва держится.

— Я впечатлена, — ухмыляется она, заметив пробуждение Ляпис. — Ты держалась до конца. Ох, смотри-ка, твои друзья тут… да прекрати сопротивляться!

Новая тюрьма, а она — снова пленница. Осточертело настолько, что из глаз едва не текут слёзы.