Трудности воспитания (СИ)

Голубая пожимает плечами — больше от нежелания спорить, чем от отсутствия аргументов — и глубоко задумывается.

— Думаю, для них это… приятно? — предполагает она спустя некоторое время. Жёлтая закатывает глаза, отключая прибор слежения: процесс спаривания точно не был ей интересен.

— Не вижу в этом ничего приятного.

Её хватают за руку, прежде чем она успевает сделать хоть шаг в сторону двери; Голубая робко отводит взгляд, словно не решаясь о чём-то спросить.

— Может… может, попробуем?

Жёлтой очень хочется сказать, что та спятила, однако сделать этого не позволяет крохотное любопытство, задающее нескромный вопрос: «А вдруг понравится?» Конечно, Алмаз верит в это слабо, но лазурные глаза смотрят с тихой надеждой.

Голубая резко отдёргивает руку и снова смотрит в пол.

— Наверно… ты всё-таки права, в этом вряд ли есть…

Она либо пожалеет, что сделала это, либо нет — здесь всего два варианта, чёрт побери, это не план наступления и не расчёт оптимального количества войск, здесь всё просто! Главное — не дать себе опомниться и ненадолго отключить врождённую рациональность.

— Хорошо, попробуем…

Сначала идёт лёгкое касание губ, которое по ощущениям почти ничем не отличается от обычного поцелуя в щёку, поэтому Жёлтая решается идти дальше: обнимает Голубую за талию для удобства, прижимает к себе, чуть приоткрывает рот и впервые чувствует, как сильно та дрожит в её руках.

Уже ради этого стоило попробовать.

Язык мимолётно касается кромки зубов, отчего Голубая ахает и, испугавшись, неожиданно отстраняется, прикрывая рот тыльной стороной ладони. А затем и вовсе убегает, не сказав ни слова и ловко обогнув Жёлтую, оставляя её в ещё большем недоумении.

Ну, новый опыт есть новый опыт. Жёлтая неосознанно ведёт по своим губам подушечками пальцев и признаётся себе, что ей действительно… понравилось. И сам этот странный поцелуй, и чересчур бурная реакция Голубой: впервые она видела, чтобы у той настолько сильно синело лицо.

Ссоры Розовой и Жёлтой — явление такое же естественное, как рождение и умирание звёзд. Причём в большинстве случаев сопровождается оно примерно таким же выбросом энергии.

Но Голубая впервые слышала то, как они делят… её.

— Она полетит со мной! — топнула ножкой Розовая.

— Последние два года она только и делает, что летает с тобой. Моя очередь, — огрызнулась Жёлтая.

На самом деле Голубая проходила мимо совершенно случайно и, заслышав голоса сестёр, нерешительно замерла перед закрытой дверью. Её Жемчужина вопросительно посмотрела на свою хозяйку и убрала руки от консоли.

— И что?! До моего появления вы несколько тысяч лет были вместе!

— Вот именно, мне тоже нужна Голубая!

Данная ссора сильно смущала Голубой Алмаз. Опустившись на колено и подхватив Жемчужину, она поднесла её к своему лицу и спросила шёпотом:

— Как думаешь, они всегда так?

— Простите, мой Алмаз, я не знаю.

За дверью что-то явно разбилось.

— Прекрати крушить всё подряд!

— Я хочу гулять с Голубой! я! Зачем она тебе?!

— Её помощь в некоторых вопросах просто неоценима, и…

— Аргх, вот именно! Я люблю её больше, чем ты!

— С чего вдруг?!

— Ты никогда не говоришь Голубой, что любишь её, а я говорю! Ты всегда занята своими «расчётами», «планированиями», «тактикой»… — передразнила сестру Розовая. — Голубой со мной лучше, чем с тобой!

— Жемчуг, открой дверь… — тихо просит Голубая, опуская прислужницу на пол.

— Она никогда не говорила подобного!

— Потому что она слишком доб… рая… — Розовая осеклась, заметив объект их обсуждения прямо за спиной Жёлтой.

— Ну конечно, маленький Алмаз знает о наших взаимоотношениях гораздо больше нас самих, — всплеснула руками Жёлтая, не обратив внимания на это замешательство. — Я люблю Голубую и любила её чуть ли не с самого нашего появления! Какой смысл повторять эти слова каждый день и не подкреплять их действиями?! Я всегда рядом, когда Голубой нужно выговориться; я никогда не отказываю ей в помощи, и это я ищу ей втихую красивые планеты, потому что Голубую мало волнуют ресурсы, в отличие от эстетики! Я знаю о ней больше, чем ты, и не требую за это благодарности! Я просто. Хочу. Хотя бы иногда. Проводить. С ней. Время!

Розовая мигом стушевалась, не зная, что поразило её больше: эта своеобразная исповедь Жёлтой или то, что Голубая за её спиной вот-вот расплачется. Жёлтая же, выпустив пар, выдохнула с облегчением и тут же почувствовала, как щиплет глаза.

О, нет.

— Ох, Жёлтая, ничего прекраснее в жизни не слышала…

— Г-голубая!.. — Алмаз резко развернулась на 180 градусов. — Что ты… как долго ты здесь?

Вместо ответа Голубая бросилась сестре на шею и радостно сжала её в объятьях.

— Тебе… тебе просто стоило сказать мне, что ты скучаешь, а не ссориться с Розовой… Это так трогательно, Жёлтая…

— Пожалуйста, Голубая… — робко обняла её Жёлтый Алмаз, смаргивая слёзы. — Хотя бы… хотя бы плакать перестань.

Розовая, глядя на подобные нежности, лишь фыркнула и ушла на свой корабль. Недельку она может полетать одна.