Трудный день факира в джинсах

— Фу, — с облегчением выдохнул Емелька. Погрозил другу кулаком, а курсанту сказал:-Это мой друг Витя. Шутник каких мало, но сейчас не шутит: дружина у него во дворе, только зачем она вам?

— Я считаю, что подарок гуманоидов следует снести туда, вызвать двоих свидетелей, в их присутствии вскрыть чемодан.

— А почему не в милицию, дежурному? — возразил Емелька. — Он же в курсе?

— Зачем дежурному? — сказал курсант. — Милиции и без нас хватает работы. Другое дело, для контроля можно передать и туда копию акта. Годится?

— Пожалуй! — неуверенно согласился Емелька.

— Тогда все вместе в путь! — направился курсант к выходу. — Да, вот еще! — остановился он. — Я приготовил вам подарки. Необыкновенные значки. С вашим любимым зайцем, которому волк твердит; «Ну, заяц, погоди!»

Поставив чемодан, курсант расстегнул пиджак и снял с подкладки значки. Они были круглые с ехидно подмигивающим зайцем. На ободке — два полукруглых выступа. Курсант пояснил:

— Значки необычные. Носите их, не снимая. Потом объясню зачем.

Осматривая подарок, Витя удивился:

— А как же его крепить? На нем нет булавки.

— Чрезвычайно просто: он притягивается к материи с такой силой, что сорвать его можно разве что с куском одежды. Но чтобы он притянулся — нажмите вот на этот выступ, только не до отказа.

Необычный подарок поднял Вите настроение. Он важно изрек:

— Тогда идите не торопясь, я ключ дворничихе снесу и догоню вас.

Пробежав немного к дому, где жила тетя Поля, Витя перешел на шаг, а затем и вовсе остановился. «Почему в дружину? Там же дежурят только по вечерам! Кому-кому, а мне грех этого не знать, потому что в нашем дворе можно каждый день видеть, как работает ДНД. Может быть, факир обознался? За курсанта милиции принял кого-нибудь другого? Во всяком случае, трудно поверить, что будущий работник милиции не знает, когда работают народные дружины».

Емелька видел, как друг повернул назад, добежал до угла дома и осторожно выглянул из-за него.

В скверике маячила Зойка-Зайка. Она играла с Джеком, который пытался отнять у нее резинового цыпленка. Заметив Емельку, идущего со взрослым, Зоя бросила собаке игрушку и подбежала к ним.

— Вы его родственник? — спросила она мужчину.

— Нет. А в чем дело? — внимательно глянул на Зойку курсант.

— Адресок бы мне нужен этого хулигана.

— Двенадцатая квартира, Емельян Чалый, а по прозвищу факир. Приходи в гости, буду ждать! — на ходу прокричал Емелька, незаметно подобрав с земли и сунув в карман цыпленка. — Увидишь Коко — того парня, которого ты собакой чуть не затравила, — передай, что я мигом вернусь из ДНД. Лучше пусть здесь подождет меня.

«Очень уж охотно дал он мне свой адрес, — наморщила Зоя веснушчатый лоб. — Что-то тут не так. Значит, адрес — ложный. Надо проверить!» Она метнулась к дому Емельки, чуть не сбив с ног выбежавшего из-за угла Витю.

— Ну-ка скажи, в какой квартире твой напарник живет?

— В двенадцатой.

— А как его фамилия?

— Чалый.

— Правильно! — опешила Зоя и подумала: «С чего бы они такие смелые, ничего не боятся?»

— Заявить хочешь? Не советую! — грозно сказал Витя.

«Чтобы хулиганы были такими простофилями и не утаивали свои поступки, свой адрес — в это трудно поверить! Что-то тут не так!»

— А как твоя фамилия? — спросила Зоя Витю, чтобы выиграть время и подумать, как быть дальше.

— Виктор Обедин, — сказал мальчишка, поглядывая куда-то в сторону. Вдруг он рванулся к тополям и, петляя среди деревьев, посаженных вдоль тротуара, потерялся из вида.

* * *

Прячась за стволы тополей, Витя приблизился к Емельке с курсантом и стал осторожно красться за ними по другой стороне улицы. Редкие прохожие, занятые своими заботами, проходили мимо Вити с отсутствующим выражением лица, в шаровидных кронах тополей что-то тихое и мирное нашептывал ветер, да и вся улица Губина, застроенная двух- и трехэтажными зданиями, заросшая сочной зеленью, — все окружающее не вызывало никакой тревоги. Вите стало смешно, как воришке, прятаться за кусты и деревья. Он выпрямился. В это время он увидел, как курсант подвел Емельку к небольшому трехэтажному дому, обнесенному временным щитовым забором.

За окнами с грязными и кое-где выбитыми стеклами занавесок не было видно. Все это говорило о том, что здание пустое, подготовленное строителями к ремонту, но по каким-то причинам работы еще не начались. У этого дома курсант оглянулся и повел Емельку вдоль деревянного забора в глубь двора. Что-то в поведении дяди Коли насторожило Витю. Что именно, парнишке трудно было бы объяснить, но теперь он вновь спрятался за куст, выжидая: что же будет дальше? В конце забора дядя Коля остановился, неторопливо вытер платком лицо, осмотрелся и неожиданно втолкнул Емельку в проломанную в заборе дыру, нырнув за ним следом.

— Пустите меня! — истошно закричал Емелька. Потом он надрывно замычал, будто его душили, и затих, перестал сопротивляться.

Витя растерянно осмотрелся по сторонам. Вблизи никого не было. Только на другой стороне улицы спиной к газетной витрине стоял смуглолицый черноволосый мужчина в тренировочном спортивном костюме. Витя бросился к нему.