Трудный фант, или Жена за проигрыш. Том 1

— Не скачи! — успел он раньше, чем Ира упала обратно на удобный стул. — Совсем плохо? Да?

От сочувствия в его голосе хотелось разрыдаться. Но Ира сдержалась:

— Все нормально. А, может... не надо?

— Тебе еще не надоело?

Она ныла всю дорогу, упрашивая Дениса отвезти ей домой. Бесполезно. Он даже головы не повернул, пока не остановился возле сверкающего белоснежными новенькими панелями и стеклом здания. Ира знала, что это — частная больница. Поговаривали, что за единственный прием в ней нужно отдать столько же, сколько стоила путевка в Турцию.

Ноги подкашивались. То ли от температуры, то ли от страха. Голова кружилась а лицо по обеим сторонам носа противно ныло, как больной зуб. И нечем было дышать. Действительно, гайморит. Но зачем его в этой клинике-то лечить? Дома, травками и простым антибиотиком самое то. Дешево и сердито.

Думать, сколько она будет должна настырному однокласснику, не хотелось. Да и сил не осталось. Не упасть — и то хорошо.

— А ну-ка...

Сильные руки обхватили за плечи, помогли сесть. Кресло-каталка?

— Я не инвалид!

Но её, как обычно, не слушали. А протестовать сил не осталось.

Кабинет отоларинголога напоминал космический корабль. Врач долго светил фонариком в рот и нос, а потом велел:

— Нужно сделать рентген! — и протянул направление.

— З-з-зачем? Я и так знаю, что у меня гайморит.

— Мне нужно видеть, что происходит в гайморовых пазухах. И понимать, помогла ли терапия. Иногда только клинических улучшений недостаточно, чтобы с уверенностью говорить об излечении.

Пришлось подчиниться.

Но после больницы Денис снова повез её к себе:

— Ир, давай договоримся: все разговоры — когда поправишься. Лады? А то у меня и так дел по горло, еще и о твоих выкрутасах думать.

Ира только кивала — действие лекарства заканчивалось, боль усиливалась, а вместе с ней и температура.

— Сейчас ляжешь, выпьешь таблетки и отдыхай!

Денис помог добраться до кровати. Принес лекарства, поставил на тумбочку стакан с соком и бутылку минералки.

— Будет плохо — зови, — нажал кнопку радионяни.

Сил хватило — только платье снять. Денис тактично вышел, оставив гостью одну. Ира завернулась в одеяло — начинался озноб. Дышать получалось только ртом, губы тут же пересыхали. Но, проваливаясь в наполненное душной ватой забытье, она поймала себя на мысли, что ей нравиться забота Дениса. Это оказалось чертовски приятно, когда кто-то думает вместо тебя и самостоятельно решает проблемы. О расплате размышлять не хотелось. И Ира отогнала нехорошие мысли — пока достаточно и болезни. А думать надо о чем-то добром. Например, вспомнить сказку о Золушке. Да, враки. Но можно же иногда, чуть-чуть... капельку... помечтать?

 Сквозь сон пробился шорох. Возле кровати стоял Денис. Шум от пластиковых пакетов и разбудил Ирину.

— Что-то случилось?

Голова по-прежнему болела, голос гундел, но, в общем, стало легче. Настолько, что появилось любопытство.

— Нет, спи пока. Просто купил тебе кое-что. Не могу видеть эти твои тряпки!

— Денис! — Ира приподнялась на локтях, готовая спорить до потери сознания.

— Потом ругаться будешь!

Он совершенно не обращал внимания на её недовольство. Доставал какие-то свертки, раскладывал на кровати. Один кинул Ире на колени:

— Переоденься! Должно подойти!

Ночная рубашка. Длинная, просторная, из тонкого хлопка, чем-то похожая на платье. И с ценников.

— Охренеть!

Денис тут же отобрал обновку и сорвал злосчастную бумажку.

— На это не обращай внимания. Вещи простенькие, недорогие.

— Угум... — Ира понемногу приходила в себя. — Половину моей зарплаты за ночнушку!

— Как будто у тебя зарплата, а не милостыня! — хмыкнул Денис. — И не надо так на меня смотреть! Это не благотворительность. Просто ты вечно носишь синтетику. При высокой температуре это... не полезно. Кстати, что за странная любовь?

— Дешево. Не мнется. Легко стирается, — спокойно перечислила Ира. — На работе, знаешь, как угваздываешься! Думаешь, упаковки перед привозом кто-то протирает? Хренушки. Так и привозят — с толстым-толстым слоем... шоколада.

— Понятно. Но сейчас у меня задача — как можно скорее поставить тебя на ноги. Так что не привередничай, пожалуйста. И переодевайся. Кстати, здесь еще пижама есть, если они тебе больше нравятся!

 Ира сидела в окружении свертков и не знала, что делать. В этой жизни она привыкла надеяться только на себя, запретив видеть в окружающих добрые порывы. Так было легче пережить вечную нищету, долги и постоянное давление Пираньи. Она до сих пор не понимала, почему он не отправил её расплачиваться натурой. Что бывает с его должницами, Ира знала очень хорошо.

И вот в броне, которую она так долго выстраивала, появилась трещина. Пока тоненькая, едва заметная, но...

— Ты за тряпки продалась? — попробовала она осадить саму себя.

И не смогла. Потому что понимала: подарки, рестораны, эти встречи после работы — не главная причина. Денис не требовал ничего. Он просто помогал.