Трудный клиент

Додж испытал одновременно облегчение и какую-то странную слабость. А потом он разозлился. Разозлился на себя, потому что позволил себе поддаться эмоциям. Чтобы поквитаться с Кэролайн за свою неожиданную уязвимость, он спросил почти что раздраженно:

— Тогда зачем ты мне звонишь?

— У меня тут возникла ситуация… я не знаю, как поступить…

— Ситуация?

— Неприятность.

— И что это за неприятность?

— Ты можешь приехать?

— В Хьюстон? — В город, где он поклялся больше не появляться? — Зачем?

— Это трудно объяснить.

— А как насчет твоего мужа? Для него это слишком сложно? Или проблема связана как раз с ним?

Прошло несколько томительно долгих секунд.

— Мой муж скончался, Додж, — произнесла наконец Кэролайн. — Умер несколько лет назад.

От осознания сказанного у него вдруг застучало в ушах, а в голове возникло какое-то странное давление. Ее муж мертв. Она больше не замужем. А он не знал. Впрочем, откуда он мог знать? Трудно было рассчитывать, что Кэролайн сообщит ему о кончине супруга.

В ушах продолжало стучать, а Додж все ждал, что Кэролайн расскажет ему подробности о смерти мужа. Но на другом конце трубки молчали.

— Ты так и не объяснила мне, в чем проблема, — начал первым Додж.

— Проблема из тех, на которых ты специализируешься, — уклончиво ответила Кэролайн.

— Звучит довольно расплывчато.

— Я не хочу сейчас вдаваться в подробности, Додж. Я могу рассчитывать, что ты приедешь?

— Когда я тебе нужен?

— Как можно скорее. Так ты приедешь?

Ее упрямый отказ сообщить подробности вдруг до чертиков разозлил Доджа.

— Вероятно, нет, — ответил он.

Возникла напряженная, враждебная тишина. Додж взял из пепельницы сигарету, затянулся и выпустил дым. Ему хотелось повесить трубку. Почему он не вешает трубку? Если бы он мог повесить трубку!

Наконец Кэролайн заговорила тихим голосом:

— Я понимаю твое нежелание ввязываться. Действительно понимаю…

— А чего ты ожидала, Кэролайн?

— Сама не знаю. Я действовала, повинуясь порыву, который не успела обдумать.

— Ты звонишь мне посреди ночи. Несешь всякую чушь. Но я должен бросить все и мчаться выручать тебя из некой неизвестной беды, о которой ты не хочешь ничего рассказать… — Додж сделал паузу, чтобы до Кэролайн дошел смысл его слов, затем продолжил: — Почему все это кажется мне знакомым? А тебе не кажется?

Она ответила именно так, как ожидал Додж, — постаралась уколоть его побольнее:

— Я вовсе не прошу тебя помочь мне, Додж.

— Что ж, хорошо, потому что…

— В беду попала Берри.

— Похоже, теперь в этом доме действительно кто-то готовит. — Додж сидел за столом с Дереком в уютной, удобно обставленной, хотя и отнюдь не новой кухне. — И это как-то непривычно.

Дерек рассмеялся.

— Не помню, чтобы я вообще хоть раз включал духовку до того, как мы с Джули поженились. — Он взял емкость из кофеварки и жестом предложил налить Доджу кофе.

— Разумеется, — кивнул Додж. — И два куска сахара. Кофе у тебя хороший.

Дерек принес ему кружку с кофе и сахарницу, а также ложку и полотняную салфетку. Додж легонько тронул за край салфетку и посмотрел на своего работодателя, вопросительно подняв брови.

— Джули настаивает на полотняных, — пояснил Дерек.

Додж хмыкнул, накладывая сахар в кофе.

— И твоя жена действительно пользуется всеми этими штуками?

Дерек проследил за взглядом Доджа, который уперся в керамическую емкость с кухонными приспособлениями Джули.

— О, ты не поверишь! Оказывается, у женщин для всего по отдельному гаджету.

— Кстати, а где Джули? — поинтересовался Додж.

— Наверху в ванной. Ее тошнит, — как ни в чем не бывало ответил Дерек.

Подув на кофе, Додж сделал большой глоток.

— Дерьмовые новости! — прокомментировал он.

— Не совсем. Джули это нравится.

— Нравится молиться унитазу?

— Утренняя тошнота — хороший знак. Она означает, что зародыш прикрепился к стенке матки, это и порождает гормональный хаос, который вызывает токсикоз…

— Благодарю покорно! — ворчливо перебил Дерека Додж, мрачно глядя в свою чашку. — Я вовсе не жажду узнать, что там происходит в матке у Джули. Пусть лучше тайна размножения человека останется для меня тайной.

— Мне показалось или я слышу голос Доджа? — войдя в кухню, Джули приветливо улыбнулась гостю. Несмотря на приступы тошноты, вид у нее был весьма и весьма здоровый. — Странно видеть тебя на ногах так рано. Тем более в субботу.

— А у тебя, похоже, утро было не из легких, — посочувствовал Додж.

— Я не обращаю внимания. Скоро это пройдет. К тому же тошнота — признак того, что зародыш прикрепился к стенке матки.

— Мы уже обсудили это, — рассмеялся Дерек. — Додж против продолжения дискуссии.

— Что ж, я его понимаю.

Джули спросила мужа, предложил ли он гостю что-нибудь к кофе, и, когда выяснилось, что нет, отрезала Доджу большой кусок внушительных размеров пирога, который он с благодарностью принял, зная о том, что Джули замечательно готовит.

— Если бы я на тебе женился, — пробормотал Додж через несколько минут, не переставая жевать, — то набрал бы фунтов двадцать.

— А когда ты последний раз видел Дерека раздетым? — лукаво поинтересовалась в ответ Джули.