Трудный месяц май

— Теперь смотри! — с тихой гордостью разрешил Январев.

В руке Осипова лежал немецкий бомбовый взрыватель.

— Выхолостили, чистенький внутри, как скорлупа без ядрышка, — не столько успокоил, сколько похвалился Январев.

На Осипова взрыватель не произвел впечатления: всяких штучек навиделся в Иришах.

— Ты номер, номер посмотри!

На нижнем ободке корпуса были выдавлены две цифры.

— Сорок, — спокойно прочел Осипов.

— Сорок! — непонятно заликовал Январев. — Заветный!

Как Осипов сразу не вспомнил! Январев же столько раз рассказывал. Из огромного множества фашистских бомбовых взрывателей самые опасные под номерами 3, 17, 24, 40, 57, 67, 70. Номера дали немцы, а разгадали секрет каждого взрывателя наши. Разгадали ценою ранних седин, увечий, жизней…

Старшему лейтенанту Январеву выпала участь обезвреживать и эти, заклейменные. Все, кроме сорокового.

«Сразиться еще с «сороковым», — размечтался как-то Январев, — и — законченное высшее пиротехническое образование!»

«Будь он проклят! — ответил тогда Осипов. — Ты и без смерти номер 40 ученый сверх меры!»

Надо было поздравить с блистательной и трудной победой, но Осипов подумал о переводе и опять возмутился:

— Они соображают, что делают?!

— Соображают, дружище. Порядок есть, обязательное правило: не держать нашего брата сапера на активном месте больше трех лет подряд. Привыкаешь к опасности, инстинкт самосохранения притупляется, забываешь осторожность, ну и…

Такие страхи рассказывает, а на лице улыбка.

Осипов покатал в ладонях пустотелую безобидную железку с грозным номером 40.

— Где добыл?

— Ювелирно сработали, — только и сказал Январев. Он окинул взглядом развалины и добавил: — Выполню это последнее задание — и в отпуск, а там переквалифицируюсь в управдомы!

«В управдомы не в управдомы, — подумал Осипов, — никто опытного и мужественного офицера не уволит из армии, но службу подберут другую».

И еще он вспомнил любимую песню Январева:

А для меня еще не кончилась война,
А для меня судьба — еще вопрос.
И провожает на задание жена…

— Ничего, — серьезно сказал Осипов, — зато на службу, не на войну каждый день жена провожать будет.

— Жениться еще надо! — засмеялся Январев. — Едешь или нет?

Осипов опять отказался.

Январев кликнул сержанта и двоих солдат — Филимонова и еще одного — и укатил на грузовике с красными флажками по бортам и черной угрожающей табличкой на бампере — «РАЗМИНИРОВАНИЕ».

Машину эту знали в Иришах, как знали «санитарку», «летучку техпомощи», как все другие спецмашины.

У школы Осипов встретил учительницу пропавших ребят.

— Добрый день, Армен…

— Отчество не обязательно. — Он предупредительно поднял ладонь и устало улыбнулся. — У вас для меня ничего нет?

Учительница горестно покачала головой.

Покачал головой и Осипов, выпятив слегка нижнюю губу. Привычка эта не красила, но и не портила его лицо, лишь придавала выражение детской беспомощности и доверчивости.

— Совсем ничего? — с мольбой переспросил Осипов.

— Нет… Разве что…

— Что? — Взгляд Осипова стал острым и цепким.

— Двоюродная сестра моей ученицы Люси Шибаловой — родители ее в леспромхозе работают — сказала, что видела одного иришского мальчика, кажется именно Антона, у себя в Сосновке. Но это было давно, до Дня Победы.

— Что он там делал? Зачем приезжал? К кому?

— Не знаю. Люся не знает. Она рассказала это просто так, вспомнила почему-то и рассказала.

— Фамилия девочки?

— Шибалова.

— Нет, сестры из Сосновки.

— Простите, но…

— Где Шибалова живет?

Учительница торопливо раскрыла сумочку. В блокноте у нее были адреса всех учеников.

— И еще одно. Может быть, и это для вас важно…

— Дорогая Светлана Васильевна, для меня сейчас все, абсолютно все важно! Говорите же.

— Антон и Ростик просили Тараса Романенко… Это пионервожатый наш, он на заводе работает…

— Да-да, — перебил Осипов, — знаю. Дружинник. О чем просили?

— Разыскать ветерана боев за Ириши по фамилии на «К».

Взрослых Осипов знал меньше, чем ребят.

— И еще, Армен Гарегинович, ветеран «К» тоже заводчанин.

Участник боев под Иришами, фамилия на букву «К», место работы — Иришский нефтеперерабатывающий завод. По этим данным найти человека не составляло труда.

Осипов поблагодарил учительницу и заторопился в милицию.

В паспортном столе и военкомате гражданина, который отвечал бы заданным трем условиям, определить не удалось.

Осипов выехал в Сосновский леспромхоз.

Как ни велико было нервное напряжение, но усталость взяла свое, и Осипов сразу задремал на жестком сиденье «газика».

…От города до Сосновки езды не больше часа, и, пока Осипов спит, я расскажу вам, с чего и как качалась эта таинственная, хотя и сегодняшняя история. Но для этого потребуется целая глава.

Глава вторая. Две недели назад

На крыше