Трудный путь к Победе

Утром 9 августа 1945 г., как до сих пор уверяют официальные историки, советский «Тихоокеанский флот вышел в открытое море, перерезал морские коммуникации Квантунской армии и своими военно-воздушными силами наносил удары по маневренным базам японского флота в Северной Корее». На деле к августу 1945 г. некогда грозный японский Объединённый флот был практически небоеспособен и как боевая единица не существовал, а слабый 5-й флот даже теоретически не мог эффективно противостоять советскому флоту на Тихом океане. С 9 августа по 10 октября 1945 г. ни один японский боевой корабль даже не пытался выйти навстречу советским кораблям. Но упрямые и трусливые советские адмиралы, полтора десятилетия жившие в ожидании прихода японского Объединённого флота к берегам Приморья, Камчатки и Северного Сахалина, действовали по укоренившемуся шаблону. С началом войны вместо развёртывания активных десантных операций на Курильские острова, Хоккайдо и Южный Сахалин они приступили к… оборонительным минным постановкам. За 9-11 августа корабли Тихоокеанского флота выставили на оборонных минных позициях 1788 мин и 170 минных защитников. От Тихоокеанского флота не отставала Северо-Тихоокеанская флотилия, выставившая более 600 мин в Татарском проливе и Сахалинском заливе. Для сравнения: за всю Великую Отечественную войну 1941–1945 гг. советский Северный флот выставил 2161 мину, в том числе 889 на оборонительных заграждениях и 1292 на активных постановках у берегов противника, ретивые же минёры Тихоокеанского флота ни одной активной постановки у вражеских берегов не произвели. В последующие дни планировалось выставить в пять раз больше мин, но в 6 часов 10 минут 12 августа после грубого разноса из Москвы (от самого Верховного, прямо обвинившего адмиралов-тихоокеанцев во вредительстве) перепуганный и окончательно сбитый с толку Юмашев приказал постановку оборонительных минных заграждений прекратить.

Подводные силы Тихоокеанского флота и Северо-Тихоокеанской флотилии действовали пассивно. По плану первых операций 12 подводных лодок были развёрнуты в районы, расположенные на подходах к северокорейским портам, у Владивостока и западного побережья Южного Сахалина с задачей атаковать и топить корабли и суда… с десантными силами японских войск, идущие к советскому берегу Такую же сугубо оборонительную цель (сорвать предполагаемую погрузку японских десантных сил на корабли) преследовали бессистемные удары авиации Тихоокеанского флота по северокорейским портам Юки и Расин. За два дня операции флотская авиация выполнила более 500 боевых вылетов по этим портам и отчиталась в уничтожении двух миноносцев и более 30 транспортных судов. Потери флотских ВВС составили 4 самолёта над Юки и 8 над Расином. Одновременно в ночь 9-10 августа по Расину нанесли удар торпедные катера, которым удалось потопить 4 транспорта. Утром и во второй половине дня 11 августа торпедные катера Тихоокеанского флота предприняли новые набеги на Расин. В ходе утреннего набега (силами двух катеров типа «Воспер») удалось потопить два транспорта и ещё один повредить; в ходе второго набега силами шести немореходных торпедных катеров типа Г-5 было потоплено три японских транспорта. 9 августа ВВС Тихоокеанского флота бомбили Сейсин; в порту было потоплено 20 баркасов и барж, повреждён транспорт, разрушены два склада, причалы, здания металлургического завода «Мицубиси»; собственные потери составили 1 Пе-2. В те же дни (9-12 августа) авиация Северо-Тихоокеанской флотилии нанесла несколько ударов по южно-сахалинским портам Эсутору, Торо, Нода и Усиро, потопив в них несколько рыболовных кунгасов, повредив землечерпалку, спалив зачем-то бумажную фабрику в Эсуторо и сделав непригодным к использованию аэродром Торо. Подобные набеговые операции тактически были более-менее удачны: потоплены транспорты, повреждены портовые сооружения, заводы, уничтожены склады. С точки же зрения стратегии они были бессмысленны. Зачем разрушать порты, которые наши войска займут через несколько дней? Зачем приводить в негодность аэродром – чтобы помешать его использованию нашей авиацией?..