Трудный путь в будущее

Между прочим (это я узнал от его товарищей), с Юрием Модебадзе был случай, который чуть не стоил ему жизни. На Саланге установилась зима. Стояли крепкие морозы, дни безветренные. Автомашины в считанные минуты проскакивали туннель, скрипя тормозами, неслись по горной пороге, огражденной в опасных местах железобетонными барьерами или столбами. Инспектируя на «газике» один из участков дороги, инженер обратил внимание, что снежная вершина возвышавшейся неподалеку горы вдруг пришла в движение. Снежный покров начал сползать и двинулся вниз по склону. Опасного ничего не было. Он шел по направлению к защитной галерее. Тонны снега обрушились на железобетонную крышу, завалив частично один из выходов из галереи, где предусмотрительные водители уже остановили свои машины.

Для бульдозериста работы на несколько минут — и дорога вновь открыта для движения. Модебадзе находился по эту сторону галереи, выход из которой был наполовину завален снегом. Бульдозер же стоял метрах в ста по другую сторону, и при нем должен был всегда находиться дежурный афганский водитель. Прошло некоторое время, а бульдозер не появлялся. Инженер, человек беспокойного характера, не выдержал и решил пешком преодолеть несколько метров глубокого снега, войти в галерею и узнать, почему так долго нет бульдозера.

Модебадзе стал пробираться через снежный вал и вдруг почувствовал, что снежный пласт пришел в движение, начал сползать вниз, к пропасти. Снег потянул и инженера, который упал и вместе с валом сполз с дороги, скользя по отполированному ледяному склону к пропасти, до которой оставались считанные метры, а там верная гибель. Инженер делал отчаянные усилия, пытаясь тормозить руками и ногами. Неожиданно его развернуло и бросило на гранитный выступ, торчавший на самом краю пропасти.

Обхватив камень обеими руками, он продержался до тех пор, пока снежная лавина, промчавшись над головой, не исчезла внизу. Афганские водители помогли ему подняться на дорогу. Управлять «газиком» Модебадзе не мог. Минуты, пережитые над пропастью, дали о себе знать: дрожали руки, наступила общая слабость. Афганцы довезли его до поселка, где жили наши дорожники. Инженер, не помня себя, дошел до кровати и, не раздеваясь, уснул. Утром встал вместе со всеми и вновь выехал на трассу.

В представительстве ГКЭС в Кабуле мне показали справку о трассе Пули-Хумри — Мазари-Шариф — Шиберган, построенной при техническом содействии нашей страны. На двух страничках, отпечатанных на пишущей машинке, уместился колоссальный труд людей, построивших трассу протяженностью 330 километров. Эта дорога соединила южные, в основном сельскохозяйственные районы страны с наиболее развитыми в промышленном отношении и богатыми природными ресурсами районами Северного Афганистана и обеспечила выход их к пограничным с Советским Союзом речным портам.

Строительство началось в конце 1964 года. В марте 1970 года вступил в строй участок дороги от Пули-Хумри до Мазари-Шарифа протяженностью 190 километров с подъездом к городу Саманган. Вскоре движение открылось по всей магистрали.

Я часто бывал на трассе в дни ее сооружения, посылал репортажи в «Правду», познакомился со многими нашими специалистами, избравшими профессию дорожника-строителя.

Впервые мне довелось побывать здесь летом 1967 года. Небольшой городок Пули-Хумри утопал в зелени. Монотонно шумел водосброс плотины, питающей водой электростанцию. Поселок, где жили наши люди, напоминал сад. Журчат арыки, благоухают клумбы с цветами. Загорелые ребятишки возятся с собаками, жены наших специалистов, пристроившись на закрытых верандах, вяжут кофточки коротая время. В воздухе пахнет жареными пирожками — Слава Мындык, ленинградский повар, готовит ужин.

— Вот-вот приедут ребята с трассы и устроят серьезный разговор и борщу, и котлетам, и пирожкам, — смеется повар, помогая мне устроиться в гостинице для приезжих.

Во дворе раздаются скрип тормозов, громкие голоса, смех — возвратились наши специалисты. Спустя несколько минут со словами: «А где здесь корреспондент?» — в номере появляются два дюжих молодца и буквально волокут в столовую — небольшую, побеленную на украинский манер комнату. На столах традиционный кизиловый компот.

Знакомлюсь и беседую с нашими специалистами, задаю вопросы, занося ответы в блокнот, — кто знает, представится ли еще такой удачный случай. Ведь завтра многие переселяются в Саманган. Фронт работ уходит все дальше, и навстречу им двигаются из Мазари-Шарифа строители другого участка дороги.

Беседую с людьми. Вот инженер Владимир Мигаль, киевлянин, приехал сюда вместе с изыскателями задолго до начала строительства. Каждый километр будущей дороги изъезжен и исхожен пешком. На родине сооружал автостраду Ростов — Орджоникидзе, работал под Куйбышевом, когда строилась знаменитая наша ГЭС на Волге.