Трудный ребенок

– Нет, – усмехнулся Тан. И уточнил: – Теперь точно нет. Возможно, если бы я попытался раньше...

– Например, тогда, когда делал мне ребенка? – язвительно поинтересовалась я. – Или тогда, когда похищал второго?

– Я зародил в тебе жизнь, а он угробил. Так кто из нас чудовище?

Я вздохнула. Нужно успокоиться. Нет смысла что-то доказывать колдуну. Нет смысла, но почему так хочется?

Все это гребаная справедливость! Хочется верить, что мир справедлив, хотя давно пора было понять – это не так. Кому-то достается сладенькое, а кому-то приходится давиться скисшим супом. Се ля ви.

Но вслух я все же сказала:

– Не нужно пытаться очернить Влада, Тан. Я сама решу, как к нему относиться. Но вот ты... Ты чужой. И позвала я тебя сегодня только потому, что Кира попросила. Она любит тебя, а ты хочешь разрушить ее жизнь. Но я тебе не позволю.

– Я не хочу разрушать ее жизнь, – тихо ответил Тан и отвернулся. – Я хочу лишь то, что принадлежит мне по праву.

– Нужно было вызывать своего брата, а не ждать тысячу лет, чтобы отомстить. Сейчас твои попытки смешны и нелепы.

– Посмотрим, что ты скажешь, когда атли присягнут мне на верность.

– Может, они и присягнут, но никогда не примут. – Я помолчала немного, все больше успокаиваясь и наполняясь уверенностью: у меня получится. Кивнула, будто подтверждая окончательный и бесповоротный вердикт, и добавила: – Я никогда не приму.

Глава 18. Тили-тесто

Я была просто счастлива, когда все разошлись. Тишина и покой – что может быть лучше? Глеб помог мне убрать со стола и дремал на диване. Я улыбнулась и подумала, как все же хорошо, что он у меня есть. Именно благодаря ему завтрашнее утро будет спокойным. Накрыла его пледом и ласково погладила по волосам.

Потом с омерзением выбросила черный цветок в урну. Пугающая красота – я к такой не привыкла, и точно не хотела привыкать. Не раздумывая, завязала пакет и вынесла мусор. И что, что ночь – зато не буду со страхом просыпаться оттого, что эта роза все еще у меня в квартире.

Когда в дверь позвонили, я вздрогнула. Тут же строго отругала себя. Самой себе противна – от каждого шороха дрожу. Разве так ведут себя сильные сольвейги?

Я несколько раз вдохнула и выдохнула. Подошла к глазку.

На площадке стоял мужчина. Незнакомый. Высокий. Серая майка, обтягивающая довольно слаженный торс, русые волосы чуть выше плеч завивались на концах. Я посмотрела на часы: почти полночь. Вряд ли кто-то придет в такое время узнать, как пройти в библиотеку...

Тьфу, о чем я думаю вообще? Ведь, как недавно верно подметила: я – сольвейг. Если что, шандарахну кеном. Ну, или Глеб проснется.

Я открыла дверь.

Улыбка у мужчины была открытой, а глаза лукавыми. Вообще он был в меру симпатичным и, казалось, добродушным. Поза ловеласа: одна рука в кармане спортивных брюк, в другой – прозрачная пластиковая емкость.

– Привет. Я ваш сосед из пятьдесят второй. Переехал недавно и вот... Не поверите, но сахара нет ни грамма. У вас свет горел – я из окна увидел. – Он протянул мне руку и представился: – Мирослав.

– Полина.

И лишь ответив на рукопожатие, я поняла, что он – хищный. Выдернула ладонь и уставилась на мужчину с подозрением. Зачем он пришел так поздно? Чего хочет? Судьба научила меня относиться с опаской ко всяким сильным типам. Сразу вспомнились особенность моего кена и предполагаемые охотники за элексиром всевластия.

– Удачно как я зашел, – совершенно невозмутимо произнес он. – Ты живешь здесь одна?

– Я? Да... то есть нет... А тебе зачем?

Внезапная фамильярность с резким переходом на «ты» мне не понравилась. Раздражала его наглость и напористость, и я чувствовала себя некомфортно – сама, на лестничной площадке. И вдруг пожелала, чтобы проснулся Глеб...

– Я не хотел напугать. – Мирослав отошел на шаг смущенно улыбнулся. – Просто ты здесь одна, без защиты, и я подумал: негоже хищной одной-то. Без племени...

– А кто сказал, что я без племени? – удивленно спросила я. Сложила руки на груди и посмотрела на него с вызовом.

– Ну ты же здесь одна. Или нет?

– Ты, кажется, за сахаром пришел. – Я потянулась к прозрачной емкости. Захотелось поскорее от него отвязаться. При этом мучило дикое любопытство. Кто он? Откуда здесь? Из какого племени? И почему Влад ни разу не упоминал, что в Липецке есть еще хищные? Ведь то племя, которое жило здесь много лет назад, давно покинуло город.

Мирослав без лишних слов вручил мне банку, и я скрылась за спасительной дверью. Отдышалась.

Нет, не бывает таких совпадений. Чтобы сильный хищный селился с тобой на одной лестничной площадке и ничего не знал о том, что ты сольвейг. Ему точно что-то от меня нужно. Кровь? Кен? А может, он и есть тот таинственный драугр? Кто они такие и как отличаются от нас? Умеют ли маскироваться под доброжелательных соседей?

Под лопатками свело от неприятных мыслей. Если мои предположения верны, нельзя выдавать присутствие Глеба в квартире. Умру, так одна...

Но может, он и не станет меня убивать. Я не особо восстановилась после истощения...