Трудный ребенок

Когда мы вышли, я подставила лицо под мелкий моросящий дождь, наполняясь энергией, выплескивая негатив. Казалось, под кожей все еще живет кен колдуна – липкий, черный, дурманящий. Чужой. Тан все еще чужой для нас. Мало принять кого-то а племя, нужно принять его душой. Ни один из атли не принял Чернокнижника. Никто, кроме Киры, но ее не приняли тоже.

Домой мы ехали с Глебом. Я обняла его за талию и закрыла глаза. Дорога, гул мотоцикла, ветер, треплющий одежду – все это было уже настолько привычным, родным, что я не представляла себе жизни, где этого не будет.

Осень – унылая пора. Об этом даже писал один русский поэт. Вот полностью с ним согласна. Хотя осень – это скорее состояние души. А вслед за осенью приходит зима. Белый снег, спокойствие, горячий чай и интересная книга. Зиму я любила больше. Наверное, всегда буду любить. За светлые воспоминания, за ощущение надежности и тихого счастья.

Две недели – небольшой срок. Особенно когда приближается событие, которого ты не очень ждешь. Нет, я не противилась – даже мысленно. Свыклась. Примирилась. Даже, наверное, в какой-то мере поняла.

Но находиться в доме, среди этой суматохи, среди нарядных людей, зная, чем обусловлена эта радостная кутерьма... Увольте! Для меня это было слишком. Благо, рядом стоял разнос с шампанским.

Митаки оказались очень суетливым племенем. Особенно женщины. Они бегали так быстро, что я не успевала следить. Сначала пыталась запомнить, как кого зовут – чисто из любопытства. Потом забила. Все равно к утру забуду.

Их мужчины, наоборот, выглядели весьма солидно и держались в стороне.

Иван, отец Ирины, чем-то смахивающий на Гендальфа, только с темной бородой и абсолютно седыми волосами, о чем-то серьезно говорил с Владом.

Двоюродные братья Иры – Виктор и Ярослав – с интересом рассматривали атли из убежища у камина. Остальные мужчины остались на улице. Глеб говорил, митаки самобытны и плохо вливаются в общество. У них на все есть собственное мнение и компромиссы для них неприемлемы. Что ж, эти проблемы придется решать Владу – он же выбирал себе невесту.

А я буду веселиться. Вот прямо сейчас и начну. Я поставила опустевший бокал рядом с другими и взяла новый. Третий, кажется... Пофиг. Не так часто я пью, чтобы считать рюмки.

– Ты не слишком увлеклась? – раздался сзади знакомый голос.

Я развернулась и даже поперхнулась шампанским.

– Ну, ни фига себе!

Филипп выглядел роскошно. Одетый в золотую мантию с красным подбоем, держа в руках книгу заклинаний, казался королем жрецов. И выражение лица у него было соответствующее – важное и горделивое.

– Тебе идет, – подмигнула я ему и сделала еще один глоток.

– Ты тоже отлично выглядишь.

Это была лесть. Мое платье мышиного цвета с юбкой, едва прикрывающей то самое место, я в последний раз надевала на выпускной. Покупать другие платья для торжеств считала расточительством, так как носить их было некуда. Но вот представилась возможность откопать в шкафу этот кусочек прошлого...

Вообще я платья не очень любила. Гораздо удобнее в джинсах. Свободнее. Жаль, что на свадьбу нельзя прийти в джинсах. Или можно? И чего я заморачивалась с этим внешним видом? В конце концов, невеста не я.

– Лесть – это плохо, – пожурила я Филиппа и помахала у него перед лицом указательным пальцем. Это показалось жутко смешным, и я не стала себя сдерживать.

– Эй, полегче! Так ты до торта не доживешь.

– Торт – это хорошо. И вкусно, – отметила я, поднимая этот самый палец вверх.

– Ну да, как и шампанское.

– Шампанское – отлично.

– Как освоилась в квартире? Не скучаешь?

– Ни капли. Там хорошо и никто не достает. Даже с соседями познакомилась... – Я вспомнила Мирослава, просыпанный сахар и вопрос касательно города. – Скажи, а правда, если племя живет в каком-то городе, то никто из хищных не может поселиться в этом же городе, не спросив разрешения у вождя?

– Это древний закон, его почти никто не соблюдает. К тому же хищные обычно живут рядом с местом силы и редко переезжают.

– Откуда оно берется? Место силы? – Я отпила еще один глоток и поняла, что меня затягивает рассказ. Впрочем, Филипп был мастак красиво рассказывать – вспомнить только время, когда я жила у него и долгие разговоры на кухне.

– Его создает вождь, когда выбирает место для поселения племени. Но обычно у племен уже есть средоточие их бытности, а создать новое практически нереально – нужно очень много кена. Да и незачем – предки оставили нам такие очаги.

– То есть наш очаг создал какой-то из вождей атли?

– Да. Это случилось много лет назад.

– Как интересно...

– Что интересно?

Влад подошел так неожиданно, что я чуть не пролила на себя напиток. Я нахмурилась. Не хватало еще опозориться на его свадьбе.

Не дождется! Буду пить и веселиться, вот.

И все равно рядом с ним было некомфортно. Особенно когда он такой нарядный и красивый. Неприлично красивый – прям глаз не отвести. И ему безумно идут эта кремовая рубашка и расстегнутый серый пиджак.

– Полина интересовалась древними законами хищных, – пояснил Филипп. – В частности законом раздела территории.

– Надо же мне учиться, – сердито сказала я и отвернулась.