Трудный выбор

Хлопнула дверь, Сергей скривился – все-таки ушла. Мать еще что-то говорила в трубку, он поддакивал, но не слушал. После разговора зашел на кухню – все чисто, но ее нет. Ушла. Собственно, что обидного он сказал? Сама устроила какие-то ненужные признания. Родители алканавты.

Тьфу, гадость. Еще и беременность эта. Ну уж нет, его на это не поймаешь! Пусть тюфяки вроде Полянского женятся по залету, а он еще погуляет. Жил же как-то без Ирки и дальше проживет. А вообще это и к лучшему – родители приезжают, мать начнет приставать, что за девушка, кто родители… Все правильно, все к лучшему.

* * *

Забытый кем-то мячик все подпрыгивал, а она все подталкивала его носком туфли. Кто-то забыл. Наверное, ребенок. Играл, играл, а потом его позвали домой, и мячик сразу же был забыт. Ирка поежилась – ветер сегодня холодный, чувствуется осень. Август был такой жаркий, казалось, жара никогда не спадет, но в конце пошли дожди, похолодало, сразу стало неуютно и тоскливо.

Сегодня дождь прекратился, но по небу носились такие темные свинцовые тучи, того и гляди снег пойдет. Ирка стала считать, когда должен родиться ребенок – получилось в первых числах февраля. Врач, к которому она все-таки обратилась после настойчивых уговоров Софьи Ильиничны, подтвердил беременность 12 недель.

Лилька и Софья Ильинична уговаривали сделать аборт, и даже Кузякина, когда узнала, сказала: «На фига тебе ребенок?». Ирка тоже думала, что не надо, а потом как-то завертелась, закрутилась с делами, и срок был упущен. Наверное, не так она и хотела, в глубине души надеясь, что Горин позвонит, но два дня назад все сомнения рассеялись – он привез очередную «Милену». Значит, все кончено…

Странное дело, она совсем не плакала. Переживала, конечно, но слез не было. Лучше бы его совсем не видеть, а так, хочешь, не хочешь, а встречаются. При встрече отворачивались и делали вид, что незнакомы – это было больно.

Несколько раз она встречала его родителей, и в начале они с ней по- соседски здоровались, но со временем и до них дошли слухи, иначе, с чего это его мамаша так пристально ее разглядывает, а сейчас, когда стал заметен живот, старалась обходить ее стороной, даже в лифт с ней не садилась.

Елена Васильевна при встрече все ахала.

– Так жалко, ну так жалко, что вы расстались! Такая пара красивая была! Ирка ничего не отвечала, стискивала зубы и пожимала плечами. Иногда злилась – хоть квартиру меняй! Ну, уж фигу им с маслом! Ни за что не поменяет квартиру, сами пусть меняются, если охота.

А вчера она видела, как Горин сажал своих родителей и «Милену» в машину, видимо, повез на концерт Полянского. Лилька тоже вчера ходила и пришла поздно – значит, где-то сидели, но ни слова не сказала про Горина, а Ирка не спрашивала. Чего спрашивать-то – итак понятно.

Дела у Ирки шли неплохо, даже, можно сказать, хорошо. Она нашла двух надомниц, но сама к ним не успевала ездить, забирала вещи Лилька или Кузякина. Теперь деньги тратила очень аккуратно – думала о ребенке. Ирка на минуту остановилась, чтобы поменять руки – сумки с тканью были тяжелые. Скоро и это она не сможет делать – это ляжет на плечи остальных. Черт! Зря не сделала аборт! Только всем проблемы создаст.

– Ира! Ира!

Она обернулась – Георгий.

– Еле догнал, машину здесь нельзя поставить. Бросил вон там, в переулке и бегом…

– А чего ты бежал-то?

– Как чего? Боялся потерять. Ты же исчезла… Просил у твоей подруги телефон – не дала. – Он пригляделся к ней – Ты как? Все в порядке?

– Все отлично.

– Я знаю, вы расстались с Гориным.

– И что из этого следует?

– Из этого следует, что ты свободна… Или нет?

– Или нет. Извини, Георгий, но я действительно несвободна.

Она хотела поднять сумки, но он молча отобрал их и пошел рядом.

– Ира, я слышал, ты занимаешься шитьем и реализуешь товар на рынках?

– Да.

– Не хочешь попробовать в магазинах?

– Да нет, туда и соваться нечего.

– У тебя есть сейчас что-нибудь готовое?

– Ну, есть кое-что.

– Можно посмотреть?

– Да зачем тебе это? – Удивилась она.

– Может, предложу тебе взаимовыгодное сотрудничество.

– Хорошо, пойдем.

– Давай лучше подъедем.

Они повернули в сторону к машине, и через некоторое время подъехали к ее дому.

– Погоди, – удивился Георгий. – Здесь же вроде Горин живет.

– Угу, и Горин тоже.

Георгий помог ей выйти из машины, подхватил сумки и решительно пошел к двери. Ирка немного замешкалась – чего он приперся? Что ему надо?

Он терпеливо стоял у двери с ее сумками в руках и ждал, когда она откроет дверь. Ирка заспешила, и только тут он заметил ее округлившийся живот.

Она заметила его растерянность, усмехнулась и стала набирать код. Он придержал дверь, пропуская ее вперед.

Дома была одна Софья Ильинична, она хлопотала на кухне. Услышав, как хлопнула входная дверь, начала отчитывать.

– Ирок, мы же договорились, что за тканью будет ездить кто-нибудь другой. Тебе нельзя таскать такие тяжести, неужели непонятно… – Она осеклась, увидев Георгия.

– Здравствуйте, – поздоровался он и, показывая на сумки, спросил – Это куда?