Трудный выбор

Потом она ушла в свою комнату и спокойно уснула до вечера, пока в комнату не пришла Алла. Машка проснулась от того, что сестра присела на краешек ее кровати.

– Маш, давай поговорим серьезно, – Алла смотрела в лицо Машки.

Та только спросонья заморгала.

– Как я понимаю, Мишка от тебя отказался? Что ты будешь делать?

– Он вернется. Он думает, что я его обманываю, но потом поймет и вернется.

– Маш, никто не вернется, – тихо сказала Алла.

Машка хотела возразить, но вдруг отчетливо поняла это сама.

– Ты не работаешь, – также тихо продолжила старшая сестра, – пока только учишься. Ты не смогла поступить на бюджет, поэтому приходиться платить. Он тебе не будет помогать. Что будешь делать? Маша, сними розовые очки, ты учишься еле-еле. Как ты будешь жить дальше?!

– Я не откажусь от своего ребенка! Он живой, понимаешь, живой! А ты Алка – бездушная! – Машка заголосила. В комнату вбежал Андрей.

– Алла, не трогай ее, – попросил он.

– Откуда ты только, Андрей, свалился? Со своими гуманными рассуждениями. Из прошлого века к нам? – в сердцах сказала Алла.

– Раньше ты этого не говорила.

– А ты о ней подумал?! О нас подумал?! У Машки вся жизнь впереди. Зачем ты ей голову морочишь своими рассказами о прекрасном будущем?

– Я буду ей помогать, сам пробьюсь и ее вытащу.

– Что же вы делаете?! – Алла беззвучно заплакала. С работой у Андрея совсем не получалось, он сам мыкался случайными заработками, – Машка – бестолочь, милая, хорошенькая, но бестолочь. И все снова ляжет на мои плечи? Сколько можно? Да, мне жалко этого малыша с его беспутной мамашей. Но что с того? Сейчас все так делают. Потом устраивают свою жизнь и рожают новых детей, – на одном дыхании сказала она, впервые резко для самой себя. Но уже накипело.

Машка была непреклонна, вдруг уперлась, замкнулась. Уговоры ни к чему не приводили, они вдвоем с Андреем ополчились на Аллу.

– Делайте что хотите, – Алла плюнула и хлопнула дверью.

Под воспоминания январских дней Машка даже не заметила, как пришла к подъезду. Тогда она не уступила Алле и сохранила беременность. Но как же сестра была права! Машке приходилось трудно. Оказалось, что институт никто не отменял, как не отменили экзамены и зачеты. Однокурсники смотрели на Машку кто с сожалением, кто со злорадством, особенно те, кто мечтал о Мишке.

«Все равно откажусь от ребенка в роддоме», – поднимаясь на лифте, твердо решила Машка. Она прошла в квартиру, разулась и поплелась в кухню, где находился старший брат.

И буднично сказала Андрею:

– Я, наверное, откажусь от ребенка в роддоме.

Он оторопел, глядя в ее беспощадное лицо.

– Хорошо. Вот так и надо было нам сделать с Аллой, когда умерла бабушка. Сдать вас всех в детдом, особенно тебя. И у меня было бы намного меньше проблем! Права Алла, откуда я с такими гуманными наклонностями? Никогда не думал, что мне об этом скажут, – впервые Машка увидела Андрея разъяренным. Он говорил без крика, но веско, точно подбирая слова. – Тебя больше всех любили, больше всех баловали. Не спорю, была нужда, было голодно, плохо, было страшно. Но ты, Маша, жила в семье, не с чужими людьми. Ты знала, что ты придешь домой – тебя поймут, обнимут. Тогда за что же ты его обрекаешь на детдомовское одинокое детство? – Андрей повернулся и пошел из кухни, где происходил разговор.

Машка кинулась за ним, повисла у него на руке.

– Андрюшенька, да не смогу я выучиться в институте с ребенком на руках, не смогу сидеть ночами, не смогу поднять его на ноги! И кому я такая буду нужна? Кому?! – Машка беспомощно с огромным животом забежала перед братом. Слезы катились по ее щекам градом.

– Сможешь! Соберешь все силы в кулак и сможешь. Выучишься, на ноги встанешь. Смотри, у тебя вся жизнь впереди! – встряхнул ее Андрей, потом выскочил из кухни, но через минуту вернулся. – А у тебя, Машка, гены твоей бабки проявились.

– Почему?!

– Знаешь, о чем просил твой отец перед смертью нашу бабушку? Когда мы пришли к нему, единственному уцелевшему после аварии, дядя Антон знал, что умирает, так вот он просил только об одном: «Машку не отдавайте в детдом! Только Машку не отдавайте в детдом!» Он цеплялся за руки бабушки, смотрел в мои глаза и шептал: «Машку не оставляйте!» Все время одно и то же. Машку, Машку! И что из этой Машки получилось? Дядя Антон был детдомовец, от него отказалась его мать еще в роддоме. Вот я и говорю, что ты такая же. Не наша порода!

– Детдомовское не может быть одиноким, – выкрикнула Машка.

– Одиноким человек бывает, когда он никому не нужен, – резко ответил Андрей, вновь выскочил из кухни и больше не возвращался.

А ночью Машка почувствовала, что тот, кого она отделила от себя, просится на свет. Она подошла к двери в спальню Аллы и, облокотившись на косяк, громко заскулила. Из комнаты выбежала старшая сестра, потом все засуетились, и будущую мамашу вскоре доставили в роддом. В присутствии медперсонала, когда ее осматривала врач, Машка вдруг сказала:

– Все равно откажусь от ребенка.