Трудовые будни барышни-попаданки 2

Павловна сразу передала мне дочь. Та потянулась ко мне ручонками, и несколько секунд мы обнимались. Только тут дочка увидела в моих руках свою куклу. Я в забытьи так и сжимала тряпичное тельце, даже позабыв о нем. И теперь моя девочка улыбнулась.

Потом я велела принести еще ламп, нагреть воды и серьезно сказала Лизоньке:

– Милая, я расскажу тебе сказку. А сначала осмотрю Прошу. Ты большая, а он маленький. А ты пока побаюкай Амельку, – показала на куклу, – она ведь еще меньше и очень испугалась.

Дочка внимательно взглянула на меня. Нахмурилась, казалось, заплачет. Я поцеловала ее, и Лизонька опять улыбнулась. Кивнула головкой и принялась баюкать Амельку.

Лампы уже принесли. Я повернулась к Арише, но она продолжала сжимать младенца. В ее глазах были проблески недавнего безумия, а губы шептали: «Не дам».

На миг меня охватила усталая злость. Она что, не понимает, что только я сейчас могу осмотреть ребенка и понять, нуждается ли он в помощи? Хотела даже приказать по-барски. Но сдержалась. Она же почти девчонка. Не знаю, как сама переживала бы такую историю в ее возрасте.

Поэтому я спокойно сказала:

– Положи Прошеньку на стол. Сама раздень. Я должна посмотреть, все ли с ним в порядке. Не выпускай его, держи своими руками. А я его не возьму. Ну, сделай так, – последние слова чуть-чуть повелительно.

Ариша несколько секунд ошалело глядела на меня. Потом осторожно положила Прошку на стол и стала распеленывать.

Все оказалось в порядке и с Прошкой, и с Лизонькой, и со Степкой. Детей как-то кормили, они явно не мерзли. Младенца явно не один раз перепеленали. Носики-курносики – да, сопливые, но это мелочь, и синяков нет. А еще Проша в своих предсказуемо мокрых пеленках был теплый.

Так что купаем, кормим – и спать. Одежду, конечно, не просто стираем – надо посмотреть, чтобы Лизонька и Степка ближайшие дни не носили то, в чем их похитили. В таком возрасте не всё понимают, но очень хорошо запоминают.

Когда купание полусонных деток завершалось, ко мне подошла Матрена, повариха, баба дельная и способная взять на себя функции управляющей, когда Павловна отвлекалась на что-то более важное. Как в нынешней ситуации.

– Эмма Марковна, как распорядитесь с гостями поступить? Его благоро… его высоко… тот чиновник, что с вами приехал, без экипажа. А исправника, что деток привез, в такую метель, да в ночь, отпускать грех. Я, извините, коль не так, велела комнаты господам приготовить, а людям исправника, кучеру да двум служивым, тоже чуланчик нашли на людской половине. Покуда они на кухне щами и чаем греются, а господа – в гостиной, как кот и пес друг на друга глядят. Для них блинов напечь велела и кулебяку налимью погреть.

– Все правильно сделала, Матронушка. – Я всегда хвалила за любую разумную инициативу. – Спасибо тебе.

Сама же чуток погрустнела – придется навестить «кота и пса», накормить ужином. Да, кстати, и поесть самой. Тревога улеглась, и проснулся аппетит.

Но никаких долгих посиделок! Эту ночь мамы проведут рядом со своими детьми. Чтобы, если Лизонька или Степка проснутся, ощутили рядом не холодную пустоту, а родного человека.

Глава 7

Кот и пес уже не сидели молча. Не орали, не дрались – уже слава богу, конечно. Но вполголоса эти господа ругались только в путь!

– Вы, сударь, своей эскападой спугнули всю компанию каторжников. Хорошо, висельники эти просто оставили детей под крышей и скрылись, заметив следы вашей лошади вблизи избушки лесника. А если бы, не приведи Господь, забрали малышей с собой или еще хуже?! – выговаривал капитан-исправник, хмуро катая по салфетке шарик из хлебного мякиша.

Если бы не усталость, я бы даже вспомнила что-то важное… но внимание плыло, цеплялось за незначительные детали. Например, за то, что Михаил Второй удивительно знакомым жестом раздраженно рубанул рукой воздух:

– Оставьте свои инсинуации, сударь! Я сделал все, что было в моих силах, когда след привел меня в это место. Уж поверьте, я успел бы догнать супостатов, и, если бы не вы, сейчас мы бы узнали, кто отважился на это уникальное злодейство.

– Ваше высокоблагородие, – Михаил Первый словно в пику противнику становился все спокойнее, – у каждого в империи свои обязанности. Вы выполняете особые поручения генерал-губернатора, я – ловлю преступников и разыскиваю пропавших. Давайте не будем мешать друг другу. Иначе получится такая вот, с позволения сказать, чехарда-с.

Он сделал паузу, во время которой тяжело и внимательно посмотрел на Михаила Второго. Показалось даже, придавил взглядом. И продолжил: