Трудовые будни барышни-попаданки 3

Но и обижать великосветскую старушку никак нельзя. Потому что в ее власти как следует нагадить, создав мне такую репутацию в «приличном обществе», в этой самой грибоедовской Москве, что переменить ее на позитив будет непросто.

Учитывая дядю-котика и его домогательства, графиня Салтыкова во врагах мне точно не нужна. Благо удалось немного отвлечь Наталью Григорьевну Лизонькой и ее образованием. Потому что хорошая гувернантка по рекомендации знающей дамы мне действительно не помешает. А откорректировать нынешние педагогические методы внутри своей семьи я всяко сумею.

Устроив ребенка в безопасности, я приступила к главному: походу в никитинскую контору, чтобы мимо соглядатаев.

По зрелом размышлении я решила не плодить сложностей и переодеться купчихой. Богатой, дородной и важной. Благо такая гостья в конторе никого особенно не удивит. Может подъехать на извозчике из тех, что поприличнее. И спокойно обратиться к приказчикам.

Про купеческую моду нынешних лет я знала не то чтобы много, но достаточно. Павловна отправилась в гостиный ряд за недостающими элементами гардероба, намереваясь потратить на это остатки моих наличных капиталов. Ворчала, но пошла.

Остальное решилось на месте. Следующим утром я и отправилась в экспедицию за ресурсами. Благо графиня Салтыкова по великосветской привычке раньше полудня проснуться не изволили. А купечество нынче наоборот — начинает трудовой день едва ли не в пять утра. И конторы к семи уже открыты. Выскользнуть с черного хода, переодеться в возке и покинуть усадьбу получилось без особых проблем — беспечный тут нынче народ. Даже при всей любви к сплетням.

Противнее всего оказалось белиться толстым слоем, румяниться чуть ли не как матрешка и… чернить зубы. Да-да! Я наивно думала, что этот обычай давно сгинул в пучине допетровской истории, ан нет. У купчих оно до сих пор самый шик!

Зато мама родная в такой маскировке не признает, даже если очень постарается.

В общем, до никитинской конторы я добралась без проблем. Еремей поймал мне извозчика и сам взгромоздился на запятки: приличной купчихе, как и приличной барыне, невместно шастать по городу в одиночестве. Обязательно нужен сопровождающий. Ерему одели по-городскому, слегка постригли бороду по приказчиковой моде, причесали — и готово.

— Вам чего? — встретили меня в конторе довольно неприветливо, хотя и гнать не стали. Знакомый приказчик оказался на месте, повезло.

— От барыни Эммы Шторм письмецо имею, — выдала я заготовленную фразу. И сняла перчатку, которую до того прятала под нарядный шелковый платок.

Приказчик во все глаза уставился на то самое кольцо, которым некогда откупился от меня староста Голубков. Очень оно приметное оказалось, хотя и не сказать, чтобы особенно драгоценное. Средненький сапфирчик, мелкая бриллиантовая обсыпка. Но вензель «Ша», вырезанный на камне, очень в тему. Уж не знаю, что он обозначал для того, кто этот перстень изначально заказал, а мне под мою фамилию подошло. Я еще в Нижнем снесла кольцо ювелиру и попросила уменьшить размер. Использовала камень как печатку, оттискивая вензель на сургуче.

И этот перстень отлично знали в никитинской конторе. А еще точнее — именно московский приказчик его и знал, поскольку как раз присутствовал в доме хозяина, когда я там гостила по деловым вопросам, а заодно и про ювелира спрашивала.

На то и был расчет. Он оправдался.

Видно было, что средних лет приказчик — звали его Прокопий Зеноныч — заметно растерялся. Но быстро взял себя в руки и пригласил:

— Пожалте, сударыня, в кабинет! Чай, письмо-то важное.

Уф-ф-ф…

Может, и зря я устроила весь этот маскарад. Ну выследили бы меня соглядатаи котика-соколика. Не стали б средь бела дня накидываться?

Но мне хотелось выиграть еще немного времени. Хотя бы пока не найду Мишу. А тут еще и Наталья Григорьевна ко мне расположилась — ее связи вполне могут помочь. Но чтобы ими воспользоваться, опять же нужно время.

Часть денег наличными я получила в конторе сразу. Это была следующая часть дивидендов с моего пая в деле. Около пяти сотен серебром. Сразу легче стало, увереннее.

Но вот вексель обналичить — это надо ехать в Государственный заемный банк. Его вроде только-только организовали. А Никитин уже успел там дела завести и капитал разместить. Вот там я по бумаге всю сумму и получу.

Договорились мы с Прокопием Зенонычем отправиться в банк уже завтра. Потому как большую сумму следовало запросить заранее, с бухты-барахты не выдадут. Эту заботу приказчик, отлично знавший отношение ко мне самого Никитина, любезно взял на себя. Только попросил купчихой более не переодеваться. Дескать, вексель-то именной, на дворянскую вдову. Ею и следует представиться.

Ну, в банк я спокойно самой собой поеду. Вряд ли у Соколова прямо столько людей, чтобы по всей Москве засады выставить!