Труды клиники на Девичьем поле. Рассказы о моих пациентах

Я в своей тюремной практике не знаю совершенно нормальных людей, симулирующих душевную болезнь. Симулируют психопаты разных оттенков и степеней. И это понятно, ибо им, людям примитивной, частично или в целом инфантильной психики присуща, как и детям, ложь, это первобытное орудие самозащиты, присуща им и способность к истерическим реакциям, этим, по Крепелину, филогенетическим приспособлениям психики. Кстати, склонность к истерическим реакциям у детей некоторыми авторами (Рейнхардт) признается не патологической, а физиологической склонностью. За таковую следует ее принимать и у психопатов, так как вся психика их равняется на детскую психику. Исходя из этих основных качеств психики криминальных психопатов, которые так часто прибегают к симуляции в тюрьме, следует сказать, что симуляция у них – акт чисто животной, инстинктивной самозащиты, и границ между сознательным и так называемым истерическим притворством тут нет и не может быть, ибо и то и другое, как и вся жизнь этих людей, все поведение их определяется непосредственно низшими примитивными инстинктами, не подчиненными руководству развитого сознания нормальной личности. Их сознание вместе с другими высшими психизмами остается на детской ступени развития, на которой оно не умеет проводить границ между реальным и фантазией, на которой оно не является господином психики, как это присуще нормально развитому сознанию взрослого человека. Этой лабильностью сознания личности, по терминологии Банхоффера, объясняется то, что сознательному желанию быть психически больным у этих людей всегда готовы к услугам подсознательные инстинктивные механизмы нашей психики. И симуляция, и психопатические примитивные (в большинстве случаев по своим механизмам истерические) реакции, как явления одного порядка, представляют собой физиологическое свойство их инфантильной психики, а следовательно, для них и то и другое само по себе не является состоянием болезни. Это выражение приспособительных, постоянно действующих в них механизмов их психопатического характера. Биологически болезнь определяется как «состояние живого организма на границе способности приспособления» (Ленц). Вряд ли кто-нибудь из биологов назовет болезненным состояние хромающей куропатки, защищающей таким образом свой выводок, хотя формально эта хромота воспринимается как болезнь. И симуляция, и психопатические реакции психопатов – защитные действия того же порядка. И они нередко действительно спасают психопатов там, где другие, так называемые нормальные люди, погибают. Болезнью эти состояния можно назвать тогда, когда они развиваются у лиц с развитой зрелой психикой, снижающихся в этих состояниях до примитивных форм психической жизни. С этой точки зрения часто совершенно бесплодные стремления доказать сознательность притворства не могут иметь никакого практического значения. Если все поведение психопатов в судебно-психиатрической практике рассматривается в большинстве случаев под углом зрения уменьшенной вменяемости, то ни симуляция, ни тюремно-психотические реакции как отдельные эпизоды их вообще первобытного поведения ничего прибавить к этому не могут.