Труды по античной истории

Остается лишь уяснить, что представляла собой Греция, по которой путешествовал Павсаний. В середине I в. до н. э. состояние Эллады было весьма печальным. В переписке Цицерона сохранилось письмо Сервия Сульпиция Руфа, содержащее следующее сообщение: «Когда, возвращаясь из Афин, я плыл от Эгины по направлению к Мегаре, стал я разглядывать места, лежащие вокруг: за мною была Эгина, справа Пирей, слева Коринф. Некогда это были в высшей степени процветающие города, а теперь они лежат перед глазами разрушенные и поверженные в прах» (Cic. ad Fam. IV, 5). По словам Сульпиция Руфа, Греция представляет собою не что иное, как oppidorum cadavera projecta («брошенные трупы городов»). При Адриане был проведен ряд мероприятий по восстановлению храмов, гимнасиев и приведению в порядок как Афин, так и других городов Эллады, однако общая картина изменилась мало. Об этом говорят следующие сообщения Павсания: многие города лежали в развалинах (ἐρείπια), а от храмов остались немногочисленные камни (θεμέλια οὐ πολλά). Это развалины Селассии (III. 10, 7), Паракипариссии (III, 22, 9), Байев (III, 22, 13), Гериатиса (V, 23, 6), Мегалополя (VIII, 33, 1; сравн. VIII, 31, 9; VIII, 32, 1–2), Глисанта (IX, 19, 2), Ойхеста (IX, 26, 5) и других городов. Гортида (VIII, 28, 1), по словам Павсания, «в мое время» (τὰ ἐπ' ἐμοῦ) стала деревней, а прежде была городом, Триколоны и Зитион «в мое время оба были безлюдны» (ἐρημοι δε κατ' ἐμὲ ἦσαν ἀμφότεραι), Фивы (VIII, 32, 2; сравн. IX, 11, 1), покинутые жителями, окончательно погибли; только на Акрополе осталось немного жителей; Фелиуса (VIII, 25, 3) почти опустела, «Агора, которая, как говорят, была в середине города, оказалась на краю». На Делосе, который был торговой гаванью всей Эллады (τò κοινòν Ἑλλήνων ἐμπόριον), почти не осталось жителей (VIII, 33, 2). В храме Афины на мысе Онугнатон не осталось ни статуй, ни крыши (V, 22, 10); в таком же виде был храм Афродиты в Котиле (VIII, 41, 10), а от храмов Афродиты Эрикины в Псофиде (VIII, 24, 6) и Аполлона Пифийского по дороге из Аргоса в Тегею (VIII, 54, 5) остались одни развалины (в первом случае – ἐρείπια ἐφ' ἡμῶν ἐλείπετο αὐτοῦ μόνα, а во втором – ἐρείπια ἐς ἅπαν).

Перед глазами человека, путешествовавшего по Элладе в эпоху Павсания, открывалась картина всеобщего разрушения, на фоне которой было ясно видно, что все мероприятия Адриана по приведению в порядок Афин и реставрации древностей обречены на провал. Павсаний просто не мог этого не видеть, он хорошо понимал, что Эллада гибнет (см. главу 2, § 4 настоящей работы), а поэтому стремился описать то, что еще не успело погибнуть. Есть основания предположить, что именно это обстоятельство заставило его превратиться из историка в путешественника, или периэгета (в широком смысле этого слова). Мы имеем право выразить эту мысль именно в такой форме, поскольку вопрос об аутопсии Павсания в настоящее время в целом решается положительно.

Глава вторая История создания «Описания Эллады»: особенности его внутренней структуры

§ 1. Вводные замечания

Такие большие по объему памятники античной историографии, как сочинения Геродота, Фукидида, Полибия, Диодора, Страбона, Павсания и других писателей создавались не сразу. Авторы годами работали над своими трудами и зачастую далеко уходили от первоначального плана (Ф.Якоби показал это на примере Геродота) или изменяли тематику своего сочинения под влиянием источников – именно это произошло с Павсанием. Над «Описанием Эллады» Павсаний работал много лет: описание Аттики он по собственному признанию (VII, 20, 6), закончил до того, как Герод Аттик приступил к строительству Одеона, а «Ахайя» (седьмая книга) создавалась в то время, когда он был уже полностью достроен. Про Антиноя, который погиб в 130 г. н. э., Павсаний, сетуя на то, что ему не пришлось видеть его при жизни, говорит как про современника (VIII, 9, 7).