Труды по россиеведению. Выпуск 5

Может быть, слабое эхо евразийства в Германии объяснялось языковым барьером? Вряд ли. Антизападный манифест одного из отцов евразийства Н. Трубецкого «Европа и человечество», обнародованный в 1920 г., был переведен на немецкий язык уже в 1922 г. Весьма подробно писал о русских евразийцах в 1927 г. Ганс Римша в монографии «Зарубежная Россия»103. Так что связывать неуспех евразийцев в Германии с языковыми препятствиями нет оснований. Скорее этот неуспех был связан с тем, что «заграничная Россия» интересовала публицистов консервативной революции куда меньше, чем советское государство. Они были загипнотизированы (как, впрочем, и сами евразийцы) большевистским экспериментом и хотели «учиться у Советского Союза, чтобы научиться побеждать Запад».

А как обстояло дело с реакцией евразийцев на идеи консервативной революции? Реакция тоже была сравнительно слабой. Правда, евразийцы внимательно изучали писания Освальда Шпенглера и других интеллектуалов Веймарской республики. Однако феномен консервативной революции как таковой занимал их очень мало. Среди немногих исключений нужно назвать статью А. Антипова «Новые пути Германии» в евразийском сборнике «Новая эпоха»104. Автор анализирует программы разных группировок консервативной революции – от кружка «Деяние» до группы «Сопротивление» во главе с Эрнстом Никишем. Антипов не мог не заметить сходства с евразийством. Например, он пишет о том, что эти «младонемецкие» группировки, как и евразийцы, – враги либеральной экономики, что они точно так же выступают за сильное, интервенционистское государство и хозяйственную автаркию, верят в могущество идей и отстаивают идеократический режим. Вместе с тем автор статьи «Новые пути Германии» не может скрыть своей тревоги по поводу геополитических планов консервативной революции, фанатической веры в предназначение Германии установить новый порядок в Центральной и Восточной Европе. Такой порядок, по мнению Антипова, неминуемо приведет «молодую» Германию к столкновению с Россией.

Лишь очень немногие участники тогдашних событий видели, подобно А. Антипову, разительное сходство консервативной революции с идеологией евразийства, несмотря на то что оба течения развивались совершенно независимо друг от друга. Общим было у них прежде всего отталкивание от Запада и поиск альтернативы западной эволюционной модели. Этого общего знаменателя оказалось достаточно, чтобы сблизить всё мировоззрение.

VII

Раскол 1929 г. нанес евразийскому движению удар, от которого оно уже не могло оправиться. Вторая половина 30-х годов была временем его разложения. Таким образом, евразийство сошло со сцены приблизительно тогда же, когда угасла консервативная революция. Но в отличие от «консервативных революционеров» евразийцы, по-видимому, не оставили никаких идеологических следов. Третий рейх, провозглашенный в 1933 г. во главе с харизматическим «фюрером», все же являл собой, хоть и в карикатурной форме, осуществление некоторых надежд «консервативных революционеров». Евразийская же империя так и не возникла. Отныне доктрина евразийства представлялась всего лишь курьезом – закрытой страницей идейной истории русского Зарубежья.

Тем не менее в мире идей царят свои законы, чреватые всякими неожиданностями. Евразийским идеям, казалось бы, похороненным навсегда, суждено было спустя 50 лет пережить совершенно непредвиденное возрождение.

Крушение большевизма, этого идеологического контрагента евразийцев, способствовало в конце 80 – начале 90-х годов обновлению их популярности. После того как потерпел фиаско «пролетарский интернационализм», в России ищут новое знамя, под которым могли бы сплотиться все народы и конфессии евразийского континента. С новой силой разгорелся спор о путях развития России. Для новых западников совершенно так же, как и для их предшественников в прошлом веке, Россия – европейская окраина и только. Своеобразие этой страны, с их точки зрения, состоит прежде всего в ее «отсталости». Западная эволюция – это норма, и к ней рано или поздно должна будет приноровиться Россия.

Национально настроенные группировки считают такой взгляд далеким от действительности. Россия, но их убеждению, никогда не превратится в «нормальное» европейское государство. Российские институты, российские традиции настолько своеобычны, что механическое перенесение западных моделей на русскую почву неизбежно провалится.

Активным критиком неозападников – или, как их теперь иногда называют, «атлантиков» – является бывший советник президента Ельцина Сергей Станкевич. Он напоминает, что Россия более чем наполовину расположена в Азии и отделена от Запада поясом вновь возникших независимых государств. Россия сдвинулась на Восток, и правительство в Москве должно сделать из этого соответствующие выводы. Стремясь войти в клуб западных индустриальных наций, Россия ни в коем случае не вправе пренебрегать своим азиатским компонентом105.