Труп

– Ага, – сказал Кирилл. – Давай еще по одной и в школу не пойдем.

Сосед разочарованно присвистнул, показывая опустевший бутыль.

– А не чего. Все.

– Блин, – выругался банкир. – В магазин далеко идти.

Новость о появившимся прежнем владельце сильно его расстроила. Нужно было привести мысли в порядок. Жадность плотно закрыла ячейку мозга с информацией о закромах коньяка.

– Зачем в магазин? – спросил сосед. – Здесь, это, у Ольки можно взять. На той улице.

Дед махнул рукой куда-то в сторону.

– Идем? – спросил Степан. – Только, это, Геннадич. Я на мели. Старуха моя, это, пенсию еще в городе забрала. Пропьешь, говорит. Ведьма старая.

– А сколько надо? – предусмотрительно спросил Кирилл.

– Полтос за литру. Это… Нормального. Не паленка. Проверял.

«Дешевле чем в магазине» – подумал банкир. Вслух сказал.

– Идем. Потом сочтемся.

По дороге Степан нахваливал точку.

– У нее и дорогое есть. Городские из ресторанов забирают. Бутылки, там, это, коктейли. Есть, конечно, и брага для бомжей, но это, она не путает одно с другим. Сколько лет все наши у нее берут, это, ни разу никто, ничего.

Самогонщица оказалась хозяйкой добротного, но немного запущенного двух этажного особняка. У ворот их встретила огромная кавказская овчарка.

– Кто там? – спросил звонкий женский голос.

– Я! Степан, – крикнул сосед. – Собаку убери.

– Джек! – крикнула женщина, и собака отошла вглубь просторного вольера, – К времянке иди, за дом.

За углом их встретила бойкая женщина среднего возраста, худощавого телосложения. Светлые, убранные в хвост волосы, голубые, уже начинающие мутнеть, глаза. Милое, даже наверно симпатичное лицо портили гниющие передние зубы. По припухшим щекам и мешками под глазами можно было сделать вывод, женщина регулярно выпивает. Довершал картину костыль, на который она упиралась правой рукой.

– Здорово, красавица, – по-свойски сказал Степан. – Ба, Олька, что случилось?

Дед с испугом указывал на загипсованную ногу женщины.

– С лестницы навернулась. Чего хотел?

– Нам бы, это, Олька, хорошего, не паленного, – заговорчески пролепетал дед.

Женщина вопросительно посмотрела на Кирилла. В ее прямом взгляде не было ни испуга, ни осуждения, или порицания, чего опасался банкир. Завершающим штрихом смотрин, стало еле уловимое любопытство в ее глазах. Женское любопытство. О, как он соскучился по таким многообещающим взорам.

– Это сосед мой, – успокоил ее Степан.

Женщина наклонилось за ведром под ногами, и взгляд Кирилла скользнул в декольте ее домашнего халата. Сдобная, как ему показалось, грудь не была заключена в бюстгальтер. У него в животе екнуло. Он взялся за ручку ведра.

– Разрешите? Я помогу.

– Да? – с игривым сомнением спросила женщина и чуть улыбнулась. – Ну, помогай. Туда вон за порог поставь, – обращаясь к Степану, добавила. – А деньги то есть? В долг не дам.

– Деньги – не проблема, – самодовольно ответил дед. – Мы, это, как платеж, это, способны.

Кирилл улыбнулся, и протянул женщине купюру.

– В магазин далеко идти, – почему-то оправдался он.

Олька потянулась за деньгами.

– Мельче не будет? – спросила она, глядя банкиру в глаза. Она коротко улыбнулась, и на секунду дольше положенного, задержала ладонь с ценной бумажкой в руке Кирилла.

Банкиру показалось, что женщина кокетливо смутилась, пряча купюру в карман халата. Внизу живота снова екнуло.

– Сдачи нет. Позже зайдешь? – пролепетала женщина, продолжая смотреть Кириллу в глаза.

– Зайду, – мгновенно согласился он, и хотел что-то добавить, но не смог придумать что.

– Саныч, возьми там, в доме на полу, – сказала Олька, неловко поворачиваясь на костыле.

Степан уже стоял с бутылкой в руках. В бутылке была темно коричневая жидкость, на вид напоминающая коньяк.

– Пошли, Геннадич, – нетерпеливо предложил сосед, направляясь за угол, к калитке.

Тут Кирилл вышел из ступора. Слова, наконец, нашлись.

– Можно вас угостить? – предложил он женщине.

Олька зло усмехнулась.

– Не доверяешь? – воскликнула она. – У меня все берут и никто не жаловался. Тоже мне, нашелся, потребитель, блин. Не хочешь не бери. Никого не заставляю …

Ее перебил Степан:

– Геннадич, ты чего? Я же говорил, это, нормальная у нее, это … товар.

– Я не в этом смысле! – чуть не крикнул от переживаний Кирилл. – Я же по нормальному. В хорошем смысле.

Слова снова покидали его голову. Он засмущался как ребенок, смотря поочередно, то на соседа, то на женщину. Только сейчас он заметил в ее глазах искорки смеха, и понял, она шутит.

– Да поняла я, поняла. За сдачей придешь, заодно и угостишь, – тихо, только для Кирилл, сказала дама на костыле.

Настроение выпить пропало. Всю обратную дорогу Кирилл думал о намечавшемся рандеву. Степана он почти не слушал, и как только они поравнялись с соседскими воротами, банкир предложил:

– Саныч, ты давай без меня начинай. Я скоро.

Не дожидаясь ответа, он пошел к дому.