Труп-невидимка

Комплектов ключей у нас несколько. Один – у меня, второй – у Альфонса Альфонсовича, третий – у Авдотьи Гавриловны. Четвертый – в банке, где я арендую другой сейф. Это оправдывает себя – во-первых, я знаю, что свекор и старшая свекровь при необходимости всегда возьмут сколько нужно наличными, а не попытаются продать у метро вазу из севрского фарфора. Во-вторых, младшая свекровь все время пытается выследить, куда свекор и старшая прячут ключи, поэтому они очень эти сокровища берегут. Как ни поверни – одна польза. А что свекор затолкал в сейф плюшевого дракона – так это его милое чудачество. Ведь не труп же расчлененный он туда засунул…

И тут я подумала, что у меня пока маловато трупов.

Вот вроди и побоище в столовой описала, и Данияр-бея, фантастического восточного красавца, из которого получился бы такой замечательный убийца! А он, скотина, стрелял по моей посуде и по автомобильным колесам!

Стало быть, нужно ехать к Елизавете в Сокольники.

Во дворе меня ждал сюрприз – дворник Афанасий подобрал все запчасти Елизаветы и принес их мне на серебряном подносе. Это были мобильный телефон, золотые часы, диадема с бриллиантами и рубинами, горсть золотых колец (я даже представить не могла, как разъяренный мужчина методично, одно за другим, свинчивает их с пальцев любимой женщины!), связка ключей и маленькая сумка от Гуччи – действительно, очень похожая на мою. В какой-то мере Елизавета была оправдана.

Я взяла все эти сокровища с собой, села в «вольво» и поехала в Москву.

Отрадно было то, что я выбралась из дому без приключений. А ведь у меня жила орда постороннего народа, включая бегемотиху Августу, и все они претендовали на чашечку утреннего кофе со знаменитой Яшей Квасильевой.

Добравшись до Маленковской, я увидела все тех же старушек.

– Выкройку привезли? – ядовито осведомилась самая ехидная.

– Нет, не выкройку.

– А что же?

– Швейную машинку!

И я вошла в подъезд.

Следующие полчаса я жала на звонок и колотила ногами в бронированную дверь. Даже крикнула пару раз:

– Лизка, открывай, свои!

В конце концов я пустила в ход оружие главного калибра и завопила на предельной мощности:

– Елизавета, это я, Яша Квасильева!!!

В подъезде на всех этажах захлопали двери. Жильцы, вывовываясь и перевешиваясь через лестничные перила, пытались меня рассмотреть. Ну все, мрачно подумала я, сейчас прибегут за автографами.

И тут меня осенило.

Чего же я полчаса в дверь колочусь и соседей смущаю, если у меня есть ключи от этой самой квартиры?!

Я разбужу Елизавету и выскажу ей все, что о ней думаю. Потом заберу свою сумку и поеду… а куда я поеду?..

Войдя, я зажгла свет в темном холле и пошла через всю квартиру, призывая Елизавету. Никто не отвечал. Спальня, как я и предполагала, оказалась последней.

Я вошла и увидела поле боя. Перевернутая мебель, полуобрушеннвй балдахин, а главное – лужа крови, в которую свисает кружевное покрывало с кровати. Настоящей крови!

Я огласила криком окрестности… нет, не окрестности. Я огласила криком дом. Вот оно – тело! То есть, вот оно – отсутствие тела! Блин! Я же тут за все дверные ручки хваталась! И все соседи доложат следователю, что сюда входила Яша квасильева!..

Кое-как справившись с собственным криком (меньше двух минут я обычно не кричу, у меня хорошие легкие), я схватила Елизаветин телефон. Только бы Запердолин был на месте!

Через час роскошную квартиру было не узнать. Повсюду по-хозяйски разхаживали люди в грязных ботинках, равнодушно выполнявшие привычную работу. Они нашли шнур от бандахина, за который цеплялась окровавленными руками Елизавета, они нашли и следы в коридоре – убийца доставил тело до двери волоком, возможно, на лестнице его ждали, потому что ступени были без единой капли крови.

Мы с Леонардом Леонардовичем сидели на кухне. Полковник Запердолин – наш самый лучший друг, можно сказать, брат. Знакомы мы с тех времен, когда я преподавала ему русский язык и литературу… ой! Если я и старше его, то совсем ненамного, и вообще Ленька Запердолин был второгодником, в каждом классе по три года сидел, вот…

Потом он окончил Академию МВД. Как это произошло – ума не приложу.

Много воды утекло с тех пор. Из веселого, худого, кудрявого капитана Запердолин превратился в крайне серьезного лысого толстого полковника. Впрочем, и я не помолодела, хотя никто не дает мне сейчас больше тридцати пяти. Запердолин, правда, неоднократно обещал дать мне пятнадцать, и добавлял: «строгого режима и без права переписки». Но это когда я завершаю очередное следствие, и каждый день всплывают новые трупы. Как будто я лично их на тот свет отправляю! Я не виновата, что вокруг меня по меньшей мере дважды в месяц клубятся покойники!

Леонард Леонардович не раз выручал меня и моих домашних из всяческих неприятностей. Именно он примчался на помощь, когда меня повязали в мужском прикиде, при фальшивой бороде и с сумкой динамита. У меня просто выработался условный рефлекс: случилась беда – звони Запердолину! Он не бросит!

Когда он во главе своей бригады ворвался в квартиру, я бросилась к нему с воплем:

– Я знаю, кто убийца!