Труп в доме напротив

Поднявшись по мраморной лестнице, Алекс спросил у улыбчивой девушки со значком «команда городского головы», какая именно комната ему нужна, и через пять минут уже заполнял подробный опросник, уточняющий, кого именно он хочет нанять и на каких условиях. Поставив точку и подписавшись, он собирался уже отдать анкету чиновнику на приёме документов, когда дверь кабинета открылась. Появившийся на пороге проситель также держал в руке заполненный лист; Алекс взглянул мельком, и взгляд его зацепился за слова «актёр», «любая работа», «Дар иллюзии».

— Давайте, — сказал чиновник. — Вы, Владимир Иванович, в третий раз уже пришли. Неужто никто из тех, кому я вашу анкету отправлял, ничего достойного не предложил?

Мужчина, названный Владимиром Ивановичем, махнул рукой.

— Предлагать-то предлагали, Аристарх Петрович, да только сами посудите — какой из меня гувернёр для шестилетнего мальчика? Или официант? Ещё вот листки рекламные на улице раздавать предложили, да только не берёт их никто…

— Позвольте, я взгляну? — спросил Алекс, забирая листы и быстро просматривая их. — Аристарх Петрович, вы не станете возражать, если мы с господином Суржиковым побеседуем? Я пока заявку свою забираю, если не сойдёмся, вернусь к вам.

— Кофе вы пьёте, Владимир Иванович? — спросил Алекс.

— Лучше бы чай, простите…

— Хорошо… — Верещагин уселся за столик в небольшом кафе, располагавшемся в Хрустальном переулке точно напротив выхода из Гостиного двора, и заказал подошедшему официанту чай и булочки с маком. Потом посмотрел на своего визави, и добавил к заказу пару бутербродов с бужениной. — Итак, зовут меня Алексей Станиславович Верещагин, я частный детектив, и мне нужен помощник.

Суржиков отложил бутерброд, тщательно вытер руки салфеткой и откашлялся:

— Вы смеётесь надо мной?

— Нисколько. Вы расскажите о себе, а я попробую понять, подходите вы для этой работы, или нет.

Вздохнув, бывший актёр начал рассказывать.

— Учился я на курсе самого Алексея Дикого… Не удивляйтесь, у меня восьмая часть эльфийской крови. На магию наследственности не хватило, да и красоты особой не получил, но есть Дар. И жизнь получилась долгая.

Верещагин прикинул: Дикий погиб восемьдесят семь лет назад, значит, этому, напротив, больше ста. Выглядит лет на сорок — сорок пять, неплохо…

— Продолжайте, пожалуйста.

— Получил диплом, уехал в провинцию, служил в Омске, потом в Пермь-Вычегодске. Примерно тридцать лет назад приехал в Москву, взяли меня в театр драмы и комедии, сам Тихонов хвалил. Играл я и Полония, и Незнамова, и Поликсена… Ну вот, а пять лет назад там сменился главный режиссёр, тут-то ролей у меня не стало.

— Пьёте?

— Может, и запил бы, — усмехнулся Суржиков, — да у меня сильная аллергия на алкоголь. Даже валерьянку могу принимать только в таблетках.

— А Дар у вас какой?

— Иллюзия.

— Покажете?

Актёр осмотрелся вокруг, потом повёл пальцами над букетиком в вазочке, что стояла на их столе. На жёлтой примуле вдруг замахала крыльями большая сине-фиолетовая бабочка.

— Как-то так.

— А внешность поменять сможете? — Алекс заинтересовался всерьёз.

— Себе не смогу, только гримом. В зеркале-то отражается внешность без иллюзии, это же не магический талант. А вам, например, смогу.

— Живёте вы где?

— До июня у меня оплачена комната в пансионе в Дегтярном переулке. А там видно будет… — пожал плечами Владимир Иванович, и добавил: — Вы не будете возражать, если я доем бутерброд? Раздача листовок оплачивается не слишком щедро. На хлеб и кефир хватает, а вот буженины я давно не видел.

— Конечно, доедайте! Я для вас и взял…

Верещагин размышлял. В принципе, бывший актёр вполне подошёл бы. Конечно, надо ещё проверить, сумеет ли он разговаривать со свидетелями или вести слежку, ну, так в деле и проверим… Комната, где жил уехавший помощник, свободна. Он, правда, хотел расселить сыновей по разным спальням, ну так обойдутся пока, всё равно близнецы практически не расстаются. Если ещё Суржиков сумеет сойтись с Аркадием… Ну, так это опять же только опытным путём.

— Хорошо, — сказал он, хлопнув по крышке стола. — Я предлагаю вам работу моего ассистента, проживание и питание у меня в доме, месяц испытательного срока. На это время платить буду полторы тысячи дукатов, если всё сладится — четыре.

Приятно было посмотреть, как глаза Владимира Ивановича становятся всё больше и больше…

— Четыре?

— Пока так, — сурово ответил Алекс. — Сейчас подпишем контракт, вон напротив и маг-нотариус сидит.

— И когда… приступать?

— Вот прямо сразу и приступите! — Верещагин усмехнулся. — Пропал один весьма почтенный господин, и мы с вами отправляемся его искать.

Экипаж-такси нашёлся быстро, тут, на Биржевой площади, у них была стоянка, и быстро довёз сыщиков до клиники «Виталион». Алекс уже примерно построил план беседы с самим великим врачом, а также с секретарями, медсёстрами и прочими сопутствующими лицами.

Не рассчитал он другого: все двадцать минут поездки его новый сотрудник… издавал звуки. Он вполголоса читал стихи и монологи из пьес, напевал что-то или насвистывал, в общем, вёл себя как стая воробьёв. Когда они вышли из экипажа, Верещагин сказал: