Трупам каратисты не страшны или Зомби в новолуние

Вжимаясь в стену, Такэда напряженно вглядывался в неширокое пространство площади, доступное его взору. Однако события происходили за пределами этого узкого горизонта. Там гремели взрывы и выстрелы, слышались вопли и стоны, ругательства и команды. А в поле зрения Перегрина лишь проплывали облачки порохового дыма, да временами видно было, как пули вышибают осколки из каменных плит. Такэда уже начал надеяться, что все как-то обойдется, но тут в тупик, заслоняя вид на площадь, ввалилась крупная фигура — тот самый негр, у которого Такэда ценами интересовался. Негр прижался к стене и бормоча себе под нос что-то невнятное, выщелкнул пустой магазин своей пушки и вставил новый. Такэду он пока что не замечал и этнограф стоял ни жив ни мертв. Негр, держа пистолет обеими руками осторожно высунулся за угол и тут на площади, метрах в трех от тупика прогремел взрыв ручной гранаты. Взрывной волной негра забросило в тупик и он рухнул на ярко освещенный камень неподалеку от границы света и тени. Это уже потом Такэда сообразил, что негр, по сути дела, спас его, приняв на себя все осколки. Но сейчас у Перегрина ослабли колени и он сполз по стене, опустившись на корточки, и в ужасе разглядывал труп. Пробитая во множестве мест белая рубашка убитого быстро превращалась в красную. Зрение Такэды необычайно обострилось, он с ужасающей отчетливостью и ясностью воспринимал все самые мельчайшие детали: красные прожилки на белках закатившихся глаз негра, ниточку слюны в углу полураскрытого огромного, красного рта, блестящую зеленую муху по-хозяйски опустившуюся на этот самый уголок… Из-под затылка, покрытого жесткими черными кудряшками, вытекала тонкая струйка крови и быстро устремлялась по каменным плитам, казавшимся в ярком солнечном свете почти белыми, к затененному участку, где притаился Такэда. Казалось, кровь спешила укрыться от палящего солнца. Этнограф как под гипнозом следил за ее веселым бегом. Вот струйка пересекла границы света и тени, вот она достигла носка правой кроссовки этнографа… Тут в мозгу Перегрина как будто что-то взорвалось. Он метнулся к трупу и яростно принялся выдирать пистолет из судорожно сжатых пальцев негра. Каждый палец пришлось отгибать по отдельности. Завладев оружием, Перегрин пришел в себя. Оп уже не чувствовал себя агнцем на заклание. Теперь он и огрызнуться сможет. Тяжесть оружия в руке придавала уверенности. Такэда внимательно вглядывался в выход из тупика. Высовываться он не намеревался, но в случае чего гостей встретит достойно…

Гости не замедлили явиться. На этот раз в тупик, после особо яростной серии взрывов, воплей и пальбы, забежали двое. Оба в светлых гражданских костюмах, не скрывавших, однако, армейской выправки. Тот что помоложе — бритоголовый негр с чеканным римским профилем, стал у самого выхода, держа револьвер обеими руками и стволом вверх. Время от времени он высовывался за угол, делал выстрел-другой и тут же укрывался в тупике. Второй, постарше, светлокожий, с ежиком коротко стриженных седых волос, стоял спиной к Такэде, он тоже был вооружен, но ствол его револьвера смотрел в землю.

Этих двоих Перегрин не видел среди «торговцев» фруктами, поэтому заключил, что они из другого лагеря. Во всей этой заварушке Такэда был фигурой приблудной, но в силу обстоятельств приходилось определяться — на чьей он стороне. Эти двое казались гораздо симпатичнее «торговцев». Такэда уже принялся обдумывать, как ему поделикатнее выдать свое присутствие, да так, чтобы его при этом не пристрелили, но тут какой-то бесшумный отблеск, скользнувший по тупику, заставил его поднять глаза. Он увидел как медленно, осторожно открывается единственное окно в стене напротив и из него выглядывает некто с еще более отталкивающим лицом, чем у всех «торговцев» вместе взятых. Вслед за лицом из оконного проема высунулся ствол автомата Калашникова. Незнакомец, изогнувшись и опершись локтем на подоконник, с жестокой улыбкой на ярко накрашенных губах целился в спины двоим, стоявшим у выхода из тупика.

У Такэды были доли секунды для принятия решения, перевернувшего всю его жизнь, и он его принял. Оп поднял свой пистолет и нажал на спусковой крючок…

… у проклятой штуковины оказалась сильнейшая отдача, подбросившая руку Такэды вверх, так что большая часть пуль ушла в небо, а грохот выстрелов просто оглушил его. Но две или три пули цели достигли.

От шока Такэда впал в состояние, которое уже приключалось с ним несколько раз в жизни — все в критических ситуациях — и которое он называл «объемным зрением». Он схватывал всю картинку как бы со стороны и сверху, и события в охватываемом таким зрением объеме развивались в замедленном темпе.

Вот он сам стоит, отчаянно пытаясь удержать в руке дергающееся оружие… вот медленно переваливается через подоконник тело убийцы с «Калашниковым»… вот оборачиваются на грохот выстрелов двое, стоящие у выхода из тупика и стволы их револьверов поворачиваются в сторону Такэда и, возможно, пальцы уже начали давить на спусковые крючки…