Читаем Трусики от couture (СИ) полностью

  Ей самой очень легко найти жениха, с которым можно связать жизнь до гроба, но в гроб пока не хотела, легко шла на компромиссы с женатыми стариками у которых много внуков, и она допустит подобное и в будущем, как когда-то потеряла девять месяцев своей жизни на разговор с бродячим музыкантами и разбила ему сердце и голову.



  По ночам ей снилось, что Simona Mercedes нелегко с Margaret, она похожа на старика и только притворяется девушкой красавицей балериной.



  По крайней мере, Simona Mercedes не делала ставку на своих подруг.



  Она влюблялась в пожилых мужчин, и, когда они ей отказывали в любви, сердце ее разбивалось.



  Ущерб от потери оказывался безумным.



  Она расставалась со своими мечтами, и мечты не относились к Margaret и ей подобным красавицам.



  Смазанная фигура после бессонных ночей, тяжелый взгляд, трудность в общении и скромное обаяние миллиардерши - этого довольно, чтобы общаться с подругами, но не хватало для того, чтобы выйти замуж за друга.



  Все хорошо и прекрасно, как в сауне, если ты не требуешь получить весь Мир, и воспринимаешь подруг, как вешалки для белья.



  Единственная серьезная ошибка, которую Simona Mercedes каждый раз допускала, это мечта об огромном толстом молодом миллиардере.



  Но пожилые конкурентки Simona Mercedes никогда не допускали ее к столь важным женихам.



  Она слишком хорошо знала правила игры на подиуме и натуру своих врагов.



  Оголила свое сердце для любви и ждала от друзей больше, чем они могли дать.



  Margaret ответила после сотого звонка, и Simona сразу поняла, что она не спала, а тупо, с безысходностью смотрела на стенку.



  - Не скажу, что рада общению с тобой! - Simona Mercedes прошипела в трубку. - Мы только что добрались до Monte-Karlo, а я обещала тебе позвонить, хотя руки мои показывают, что ты не цельная личность.



  Хотела побегать обнаженная по апартаментам, но мне мешают завистники.



  Сиди, думай о вечности.



  Я позвоню тебе когда-нибудь, когда выйду замуж. - И хотела разбить телефон о пол, но Margaret начала издавать непонятные звуки, похожие на слова.



  У нее высокий бесчувственный ледяной голос, особенно в микрофоне нового телефона, который нарочно искажает реальные звуки.



  Как тут не понять, что Margaret забыла, что Simona Mercedes уже улетела на другой континент.



  - Я сплю! - Margaret обманывала. - Ты у меня в соседней комнате?



  Без меня тебе намного лучше? - Никаких эмоций.



  В ее голосе никакой обиды, а Simona Mercedes надеялась, что она разозлится.



  Simona собралась долго и нудно рассказывать о своих проблемах и в сотый раз повторять, что эта поездка не работа, а развлечение и способ найти жениха.



  - Margaret, ты полный отстой! Ты попала догадкой в мое адамово яблоко. - Simona Mercedes зарыдала, поняв, что изменяет своей натуре.



  Она вбила себе в голову, что нужно непременно было взять Margaret с собой в поездку, даже несмотря на то, что Margaret не знает, что такое езда.



  Они не спорили ни минуты, и ей удалось расшевелить Margaret и убедить, что поездка это не лестница в ад, не дорога в Рай, а нечто большее, что может привести к рождению ребенка. - Тебе не стоит сидеть без дела около стены.



  Через час у меня называется то, что многие называют работой, а я - развлечением.



  - Нет! Конечно же, нет! Ты только и умеешь, что надувать щеки, как лягушка!



  Но не можешь же ты ходить с надутыми щеками всю жизнь! - Margaret каждый раз говорила разное, когда Simona Mercedes уезжала от нее на край света.



  Она не упрямая, но безысходность ее была непрошибаемая, и она еще заледенеет и надеется, что Simona Mercedes не пригласит ее к себе, не затащит в аппартаменты к концу поездки, и она приглашала и приглашала.



  В мелких ссорах и оскорблениях рождается крепкая дружба - хочешь ты этого или пытаешься убежать от нее.



  - Хочешь - молчи, не хочешь - молчи, но иногда нужно кушать, а не смотреть в стену.



  Поездки высасывают душу! - Simona Mercedes обманывала Margaret, но подруга ей верила, если, вообще, слышала.



  Для Margaret поиски жениха, подиумы, создание коллекций, презентации, трусики от couture казались каторжной работой.



  Фотомодели, банкеты, интервью, безысходная тусовка.



  Высшая мера наказания для холодной красавицы.



  Margaret была бы на седьмом месяце отчаяния, если бы Simona Mercedes затащила ее на праздник.



  Simona Mercedes хотела, чтобы ее постоянно отвлекали и дергали, когда она пытается работать.



  - Могла бы вместо меня разговаривать с автоответчиком! - Margaret бесцветным голосом упрекнула ее, и Simona Mercedes заскрипела зубами.



  Она знала, что Margaret добивается тишины и спокойствия, а минимум ее притязаний - ничего не покупать.



  Много тайн и загадок в их дружбе, все непонятно и мутно, как в тумане в London.



  - Margaret! В Monte-Karlo не пользуются автоответчиками и автоответчицами, тебе это, разумеется, неизвестно, как и алфавит. - Однако Margaret еще неизвестно и другое: Simona Mercedes могла бы беседовать при выключенном телефоне, разговаривала бы на два голоса, и это разозлило бы Margaret, если бы она это узнала.



  Во власти Simona Mercedes найти для Margaret необитаемый остров, или даже купить его.



Перейти на страницу:

Похожие книги

Последнее отступление
Последнее отступление

Волны революции докатились до глухого сибирского села, взломали уклад «семейщины» — поселенцев-староверов, расшатали власть пастырей духовных. Но трудно врастает в жизнь новое. Уставщики и кулаки в селе, богатые буряты-скотоводы в улусе, меньшевики, эсеры, анархисты в городе плетут нити заговора, собирают враждебные Советам силы. Назревает гроза.Захар Кравцов, один из главных героев романа, сторонится «советчиков», линия жизни у него такая: «царей с трона пусть сковыривают политики, а мужик пусть землю пашет и не оглядывается, кто власть за себя забрал. Мужику все равно».Иначе думает его сын Артемка. Попав в самую гущу событий, он становится бойцом революции, закаленным в схватках с врагами. Революция временно отступает, гибнут многие ее храбрые и стойкие защитники. Но белогвардейцы не чувствуют себя победителями, ни штыком, ни плетью не утвердить им свою власть, когда люди поняли вкус свободы, когда даже такие, как Захар Кравцов, протягивают руки к оружию.

Исай Калистратович Калашников

Историческая проза / Роман, повесть / Роман / Проза