Царь без царства

Юноша промокнул со лба пот. Что ж, по крайней мере, старый солдат не лгал. Джен уже давно не задавался этим вопросом, но, похоже, теперь тот разрешился: дом несомненно принадлежит достойному, и Декхул здесь на хорошем счету.

Если бы и прочие сомнения разрешились так же просто!

Джену показалось, что он слышит отголоски спора. Он прошел по выложенной цветным камнем дорожке, но далеко уйти ему не дали.

– Я слышала, Декхул вернулся?

После яркого солнца парень не сразу разглядел ее в полутьме коридора. Всему виной зеленое платье, оно почти сливалось с затейливым лиственным узором на стенах. Девушка была смуглой, как служанка, и совсем маленькой, по подбородок парню, а цветные нити в волосах расплелись, как частенько бывало у Сахры.

– Только что, – подтвердил юноша. – Он беседует с господином.

– А ты кто?

– Декхул привел меня с собой, – дипломатично ответил Джен. Он не знал, что к этому добавить и можно ли ему распространяться. – Я могу… быть может, я понадоблюсь в их разговоре.

– О, вы вместе странствуете по Царству! Где вы были? Он так мало рассказывает! Все «дела хозяина»… – она передразнила скрипучий голос солдата, – а ведь нам не увидеть ни земель, ни городов, где он бывает!

Девушка выступила из тени, щурясь от яркого полуденного света. Джен не смог определить ее возраст. Очень молода, без сомнения. Несмотря на загар, лицо осталось безупречным, как фарфоровая ваза, но держалась она с уверенностью взрослой. Наверное, и неудивительно для служанки. Парень отметил, что ее ногти коротко подстрижены, как для работы.

– Боюсь, мне нечего тебе сказать.

– Но я ведь ничего такого не спрашиваю! Только где вам доводилось бывать.

«Да уж, меня тут же оставили в покое!» – подумал Джен, однако вслух мягко повторил:

– Мне нечего рассказать. Это и вправду хозяйские дела, нам не следует их обсуждать.

Служанка поджала губы, на ее щеках появились ямочки, так не вязавшиеся с сердитым взглядом.

– Так я и думала! Интересно, как бы ты сам запел, если б годами сидел на одном месте, как мы все?

Джен сидел на одном месте восемнадцать лет и подумывал, как сообщить об этом девушке, но его вовремя прервал воин:

– Мир вашему дому, госпожа! Не замучили парня-то?

– Его замучаешь! – Она фыркнула. Впрочем, уже им вслед, потому что солдат быстро уволок Джена в просвет между кустами роз.

– Госпожа?

– Нали́ска, дочь достойного. Хорошая девушка, но бойкая и своевольная. Хозяин с ней намаялся.

– Я думал, что она служанка, – выдавил Джен, однако воин вовсе не пришел в ужас, а хохотнул:

– Ну, ты не первый, с кем она проделала этот трюк. Не о том думаешь, парень! Сейчас тебе говорить с господином.

Они свернули в третий или четвертый раз, и Джен вдруг понял, что посреди дворика разбит лабиринт цветочных изгородей, он же поглощал и звуки разговоров. Умно и под стать «делам хозяина», что здесь творились. Юноша мигом собрался.

– Что мне говорить?

– Да ничего особого. Отвечай на вопросы, говори правду, и так же подробно, как рассказал мне.

Как будто это просто! Но для споров не осталось времени: они вышли в центр лабиринта. Здесь было небольшое возвышение из красного дерева, а на нем – груда подушек и низкий столик. Хозяин отложил бумагу, которую просматривал.

– Мир вашему дому, господин!

Джен склонился в поклоне. Он надеялся, что все сделал правильно: прежде он никогда не говорил с достойным, если не считать Зеваха. Но тот опыт ему вряд ли пригодится.

– И твоему, юноша. И твоему… Хотя, если верить нашему другу, с тобой это пожелание звучит жестоко.

– Боюсь, что так, господин, – не лучший ответ, но другого у Джена не нашлось.

Достойный Йесод был мужчиной в самом расцвете, с массивным волевым лицом. Он начинал полнеть – пока не очень заметно под умело пошитым кафтаном. И конечно, фамильное сходство с дочерью бросалось в глаза.

Джен выругал себя за недогадливость и неловкий язык.

– Декхул уже рассказал твою историю. Должен сказать, он впечатлил даже меня, – вельможа провел рукой по выкрашенной охрой бороде.

– Я не знал, что сын нашего хлыста колдун, – Джен честно посмотрел достойному в глаза. – Знай я об этом, я бы десять раз подумал… – Он запнулся. – А может, и нет. Не стану лгать вам, господин: в отчаянии я не понимал, что делаю.

Вельможа и воин обменялись взглядами, но Джен был слишком взволнован, чтобы их разгадывать.

– Я боюсь… боюсь, я только вспугнул добычу, господин, – признался он. – Декхул говорил, что отыскал меня из сострадания, но я не столько помог вам, сколько помешал.

И об этом тоже не стоило упоминать. Джен умолк, не зная, как укоротить проклятый язык и куда деть руки. Со своего возвышения достойный Йесод молча рассматривал его, бесцветные глаза ну точно взвешивали, примеряли юношу к неведомой роли.

– Декхул полагает, что из тебя со временем получится такой же помощник, как он сам, – медленно проговорил достойный. – Но, глядя на тебя, я так не думаю.

Он выждал достаточно, чтобы Джен проклял свою болтливость, и пояснил: