Царь без царства

– Нет, дело не в том, что ты сейчас сказал. Декхул поведал то же самое, быть может, иными словами. Я смотрю на тебя и вижу, что ты не воин. Что ты умеешь, юноша? Для парня из бедной семьи у тебя хорошая речь.

Он откинулся на подушках, сквозь прищур разглядывая собеседника. Юноша сглотнул. Он что, думает, Джен не тот, за кого себя выдает? Или пробует монету на зуб прежде, чем принять?

– Дома я учил грамоте детей лавочников и мелких торговцев. Грамоте, счету, истории и географии. Моего отца обучали жрецы Джахата, он много мне передал. Даже больше, чем нужно простому учителю.

– Родовое имя царской семьи. Откуда оно? – внезапно спросил вельможа.

– Ас-Абъязиды, – проговорил Джен. – В южном из Пяти Пределов есть небольшое местечко Абъя́з, это скалистая бухта. Лучезарный, да продлятся его годы, дальний потомок князей-пиратов, наводивших ужас на побережье.

– Куда повезет товар купец из Городов Грани?

– Крупнейший город на востоке – Табра, все маршруты проходят через нее, – это было легко: через Джамайю по Золотому тракту один за другим шли караваны, направляясь в город Белых ворот. – Дальше им придется договориться с купцом из Царства, ложа торговцев добилась привилегии…

– Продекламируй что-нибудь из поэзии, – перебил Йесод.

На мгновение Джен задумался. Вряд ли любовная лирика сейчас уместна…

– «И день пришел, тянулся и прошел, и новый вечер охладил пустыню. И звезды собрались на новый пир взглянуть на обновленный свыше мир, как пилигримы смотрят на святыню». Это Дже́вен Великий, поэма «Царский сын» о восхождении царя Нарша́да. – Юноша понемногу осмелел. – Джевен Великий был не только поэтом, но еще ученым и звездочетом, он уточнил календарь и открыл замечательное свойство чисел…

– Довольно-довольно! Мы тебе верим.

На бесстрастном, как лакированная маска, лице появилась улыбка. Они с воином вновь обменялись взглядами, на сей раз Джену почудилось, что Йесод едва заметно кивнул.

– Я думаю, какое-нибудь место я бы нашел, – наконец признал достойный. – Просто из сострадания, как ты сказал. Но, может, ты сможешь занять не просто какое-то место.

Он умолк, будто снова испытывая выдержку парня. Джен кивнул.

– Мне было бы сложно принять такое предложение, господин. Я хочу стать действительно полезным. Но, увы, я не воин, в этом вы правы.

– В нашем деле нужны не только воины, юноша, – успокоил его достойный. – К примеру, мы мало знаем о Круге, о законах колдовства. О том, как думают и ведут себя колдуны. Я собрал библиотеку, это и свитки, и целые трактаты, но кто их будет читать? Мне некогда, Декхул их просто не поймет… Может, со временем ты станешь ему помощником, я подумаю, чтобы тебя учили обращаться с мечом. А пока нужно, чтобы кто-нибудь грамотный прочел все, что я скопил. Врага нужно знать в лицо, юноша. Что ты на это скажешь?

Что он мог сказать – он, бедняк из приличной, но обнищавшей семьи? Место писаря или даже книжника при благородном господине… Отец мог лишь мечтать о таком!

Впрочем, все равно.

Декхул сказал, что вельможа охотится на колдунов. Зевах… Парень по-прежнему цепенел от этого имени. Зевах и колдуны убили его сестру, и, если так нужно для мести, он наймется хоть песчаным демонам.

– Что вы совершенно правы. И еще – что вы очень любезны, господин! – ответил Джен.

– Тогда мы договорились, юноша, – достойный вежливо кивнул ему и повернулся к воину. – Пожалуйста, проводи нашего друга и помоги обустроиться.

Древние баллады многого не рассказывают, думал Джен, следуя за солдатом по цветочному лабиринту. В сказании о Джила́не будущий герой нанимался к господину на службу, но поэт скрыл, что после первой встречи с достойным у горшечника Джилана тряслись колени.

А еще, думал он, пусть это будет не ошибка. Боги, пожалуйста, пусть это будет не ошибка!

8

Столица, речная пристань, 28-е месяца Пауни

Столица встречала мага привычным гамом, вездесущей пылью и соленым духом моря. Галера подошла к причалу под вечер, но в городе царей даже речная гавань не умолкает ни днем ни ночью. Одни торговцы сворачивали навесы из дешевой промасленной бумаги, другие – начинали разжигать костры.

Самер плохо выспался и смертельно устал: всю обратную дорогу он подгонял течение и наполнял квадратный парус ветром, так что корабль несся, словно их преследовал разбушевавшийся речной дух. К тому же поездка оставила больше вопросов, чем ответов, и Верховный еще не знал, что с ними делать.

Но столица не станет ждать, пока он что-нибудь придумает. Не станут ждать ни Круг, ни советники, ни даже юный владыка.

С пронзительным свистом матросы бросили на берег швартовы, портовые рабочие начали наматывать канаты на каменные тумбы. На берегу уже ждал паланкин с черными занавесями и, скорей всего, чей-нибудь соглядатай, так что Самер запретил себе хмуриться. Пядь за пядью галера подтягивалась к берегу, вскоре над водой протянулись крепко сколоченные сходни.

– Можно спускаться? – Самер повернулся к телохранителю.

Пару вздохов Ндафа угрюмо разглядывал берег, а затем стал выкрикивать приказы: