Царь-дедушка (СИ)

Личный парсюк моего величества, равно как и его подмастерья, выглядел замученным, часто моргал слезящимися красными глазами и, как мне кажется, удерживался от зевоты в моем присутствии лишь неимоверным напряжением всех сил, однако обряжая меня в очередной костюмчик не мог скрыть довольства на лице: все сидело как влитое, при том что шилось по снятым меркам, без подгонки на заказчике. Я, соответственно, на похвалу не поскупился, и за работу повелел с ним немедленно рассчитаться. А то знаю я (по книжкам) как монархи, порой, десятилетиями пустяшные долги отдавали. Не пустяшные и того дольше.

Наконец, расплевавшись с делами гардеробными (и, заодно, переодевшись в одежду попроще), я добрался до своего кабинета. Выписал все необходимые бумажки для Дафадамина, познакомился с витязями, которых он выбрал себе в попутчики, потом с секретариатом своим познакомился...

Все же характеристика сих достойных мужей, кою дал Тумил, оказалась, скажем так, не вполне исчерпывающей. Впрочем, парню, по младости лет вполне простительно, что за личиной улыбчивых старичков с тихими голосами он не рассмотрел матерейших зубров закона и параграфа, всю свою жизнь проведших на чиновничьей службе, и взятых доживать век в царский секретариат лишь тогда, когда они, по откровенной дряхлости, уже не могли выполнять служебных обязанностей в своих ведомствах. Лучшие из лучших в своем деле, ветераны бюрократического аппарата, их Каген отбирал с особым тщанием, и со мной они держались сохраняя достоинство, уверенные в своей нужности и полезности любой власти.

Мило мы с ними травяных настоев погоняли, за жизнь поговорили по душам, рецептами лечения стариковских болячек поделились, опять же...

-- Ну что, судари мои, -- обратился я к ним, уже собираясь уходить, -- вы промеж себя уже порешали, кому из вас быть новым царским секретарем?

Дедки переглянулись без особого восторга.

-- Ну што вы, ваше велишештво. -- прошамкал один из них, Хвач из Зеленых Ёлок, бывший некогда одним из высших чинов по ведомству мытарей, -- И в мышлях не было на такую шебутную долшношть претендовать. Штароваты мы, гошударь, твою першону от толп штрашдущих охранять. Помолоше кто-то нушен, пошдоровее. Вот как штермянной твой, Тумил иш Штарой Башни, только ущидщивый. А мы уш ему пошпошобштвуем.

Старый хитрец кивнул в сторону нескольких стопок документов, принятых сегодня у челобитчиков и рассортированных секретарями по принципу единообразия вопросов в них изложенных.

-- Наличие острого ума приветствуется? -- усмехнулся я.

-- Это не обяшательно, повелитель. -- ответил Хвач. -- Мы будем его умом. Главное штоб мог твердо штоять на швоем в шпоре ш любым пошетителем приемной.

-- Ну тогда есть у меня один кандидат на примете...

Вернувшись в кабинет я еще немного поразмыслил, пришел к выводу что пришедшая мне в голову идея весьма недурна и, обмакнув тростниковое перо в чернильницу я вывел на расстеленном листе пергамента:

Дорогой отец Тхритрава, привет!

Скажи, насколько сильно привязан ты к брату Люкаве?

***

Остаток дня я провел в своих апартаментах, на стоящем у окна диванчике и с Князем Мышкиным на коленях. Накормленный Рунькой кот (князь Папак приставил пацана приглядывать за зверенышем, мотивировав это, со слов мальчика, так: «кот -- не тарелка, его ты разбить умудришься вряд ли») умильно сопел, завернувшись сам в себя -- врубил спящий режим, после того как ему драйвера на рыбу установили, -- а я разбирал документы и мысленно прикидывал, где так успел в той жизни нагрешить, что меня в цари запихали.

Чего мне только не понаписали... Нет, были и вполне полезные документы, наподобие отчетов наместников провинций и отдельных царских владений скопившиеся за последний месяц безвластия, но большая часть цидулек оказалась разнообразными жалобами, кляузами и обидами, причем обильно приправленных цитатами из священных текстов, что для делопроизводства в Ашшории, вообще-то, нехарактерно. Видать решили, что раз царь у них -- служитель культа, этак ему будет понятнее и веса их словам заодно придаст. Ну-ну, блажен кто верует.

Письма с доносами я отложил в отдельную стопку, на проверить (а вдруг не треп?), на большинство прочих писулек с просьбами рассудить по справедливости, но в пользу челобитчика, наложил резолюции «решается через суд». Были и такие, конечно, что с кондачка не разрешишь, их я тоже отложил -- посоветуюсь со знающими людьми, а уж там и вердикт буду выносить. Аккурат к последней бумажке и Тумил нарисовался. Вернее к пергаменту -- царю все же челом бьют, на дешевке как-то прям даже и не хорошо.

-- А вы, как погляжу, неплохо провели время. -- отметил я, оглядев всклокоченного, растрепанного, раскрасневшегося парня.

-- Ага. -- кивнул мой стремянной и совершенно непочтительно плюхнулся в кресло. -- Правда этого бугая фиг завалишь. С виду худенький-худенький, а ка-ак даст! Это я, величество, про Нварда.