Tsar Effect

После окончания боёв за космопорт на Гистраде от их батальона осталось немного. Наверняка, именно в такие моменты и зарождается военное братство, после совместного пережитого боя. Несмотря на всю внешнюю суровость майора, он после демобилизации срочников в гарнизоне поддерживал связь с бойцами и помогал многим. Кому советом и связями, устраивая ребят на приличные места, а кому советовал военных психологов и таблетки.

- Тащ майор…

- Полковник. – Родионов невозмутимо поправил собеседника и принялся высасывать белое мяса из клешни лазурного омара.

- П-поздравляю. Я не знал, прошу прощения. – Николай смутился, подумав, что ненароком мог обидеть человека.

- Да особо и никто не знает, так что не парься. Командование настолько высоко оценило мои потуги в командовании отары баранов, что наградило внеочередным званием. – Константин Михайлович говорил всё это подобным тоном, словно речь шла о чем-то незначительном и неважном, не отвлекаясь даже от поедания морских гадов. - Выживших на Гистраде наградили на славу, ретушируя собственные проёбы. Всё как всегда. Ладно… это не в тему. Я так понимаю, ты сейчас скажешь какую-нибудь чушь и глупость?

- Константин Михайлович, я к Вам…

- Блядь, так и знал.

Родионов откинулся на спинку кресла, вытирая руки об салфетку и неспешно доставая сигареты. На протяжении всего процесса, он своим взглядом разбирал Колю на атомы.

- Нахера тебе это надо, Романов? Вас ведь, срочников, и так раньше времени демобилизовали от греха подальше. Вон, все твои счастливы, что живы остались, а ты хернёй какой-то страдаешь, даже не знаешь куда просишься…

- Знаю.

- Откуда, откуда блядь?! Военная тайна!

Голос новоиспечённого полковника был достаточно громким, чтобы на несколько секунд, вопреки оживлённости заведения, к двоим прилипли пара лишних взглядов. Пришлось ненадолго смолкнуть.

- Знаю и всё, - Николай непроизвольно отвёл взгляд, взял кружку пива и сделал пару глотков.

- Так и знал что в дворце слишком много болтают, но зачем тебе это? Решил в героя поиграть, или не смог сдержать гормоны и тебя на место поставили? Новая тётушка так сильно не понравилась? Так забей и живи себе. Всё у тебя есть, ни в чём не нуждаешься, в отличии от многих. Займись делом полезным. Ты полностью Свободен, понимаешь? А это большая редкость в наше время. – Родионов на момент прервал свой проникновенный спич и подпалил сигарету. – Страдаешь хернёй. Ксеносы ему не нравятся, понимаешь ли.

- С чего Вы взяли? – Николай всерьёз удивился.

- На благородной моське крупным шрифтом написано. – Полковник широко и открыто улыбнулся, откровенно наслаждаясь, - аристократишка, но вернёмся к теме нашего разговора. Золотой мальчик хочет поиграть в солдатики?

Молодой Романов задумался. Крепко задумался, крепче даже в этот момент, чем за время, которое предшествовало этому разговору. И не из-за подколок бывшего командира, ведь к ним он довольно быстро был вынужден привыкнуть ещё во время службы. Нет, он задумался о смысле. Выход на связь с майо… уже полковником, был хоть и эмоциональным, но не спонтанным решением. Что-то внутри у Николая бушевало, что-то требовало, кричало и стремилось, но что? Он никак не мог понять, осознать, никак не мог даже нащупать правильные ответы на внутренние, не заданные вопросы. Даже тот срыв на «семейном» ужине… за него Николаю было стыдно, очень стыдно, но не перед тётей и кузеном (Александр всегда любил высокопарно читать мораль, чем убивал и стыд, и пользу от таких чтений), а перед Феодорой. Ведь молодая азари, по сути, и не виновата, что её используют в политических игрищах, а из памяти всё ещё не уходит её полный грусти и сочувствия взгляд.

- Мне понравилось. – Наконец, выдавил из себя Николай.

- Что понравилось? – Родионов выдохнул облачко сигаретного дыма, не отвлекаясь от разделывания тушки краба, с интересом посмотрел на бывшего подчиненного.

- Быть частью. Частью чего-то большого, могучего, монолитного организма. Командовать и подчиняться. Запах асфальта от раскаленного на жаре плаца ненавижу, но он мне стал таким родным. Тяжесть винтовки и грохот «ракушки». – полковник затих, внимательно наблюдая за Романовым, - я чувствовал себя полноценным, нужным, важным и живым. Моя жизнь в те месяцы была осмысленной как никогда, меня не мучили вопросы относительно будущего и прошлого, и я был уверен в своих товарищах и командирах. Всё было чётко и просто при всей окружающей сложности, а душа пела. От чувства выполненного долга и груза ответственности за свои действия и действия товарищей. А видеть результат этих действий? Мне понравилось. Весь этот бред про «быть солдатом», «быть гражданином» оказался для меня чем-то другим. Настоящим.

Николай выдохся. Казалось, монолог забрал у него все силы, а горло пересохло, как после длительного марша. Потянувшись за кружкой пива и сделав пару глотков, Романов чуть не подавился от взгляда полковника. Пронизывающий и хищный, страшный взгляд. Миг, и он исчез, а Родионов вернулся к своим гадам, снимая панцирь здоровенной креветки.

- Сумбурно, но не без таланта.